БРЯНСКИЙ КРАЙ И ЛИТВА В XIV - НАЧАЛЕ XV ВВ. ГРЮНВАЛЬД
Великий Литовский князъ Гедиминас (Гедемин)
Великий князъ Литовский (1377— 1381 гг., 1382 —1392 гг.], король Польский (1386 - 1434 гг.) Ягайло
После похода 1263 года почти 100 лет литовцы на Брянск нападений не предпринимали.
Однако брянские князья уже на чужой территории проявляли антилитовскую активность. Так, помогая волынским родственникам по приказу Золотой Орды, они участвовали вместе с еще несколькими русскими князьями и татарами в походе на Литву в 1275 г. В 1320 г. приняли у себя луцкого князя Льва, выгнанного из своего города литовцем Любартом. В 1321 г. они участвовали в отражении литовского похода (князя Гедемина) на южную Русь (Киев и Переяславль) и вместе с правителями этих княжеств и Львом Луцким разделили поражение на реке Ирпень. Но у Гедемина не было сил не только идти на Брянск, но и долго защищать Киев и Переяславль от татарских походов, южная Русь подчинялась ему чисто номинально. Прочно присоединил ее лишь его приемник Ольгерд в 1363 г. после триумфальной победы над татарами при Синих Водах. Участвовали ли они в известном сражении под Мстиславлем в 1386 г., когда князь Симеон-Лугвений защищал город от сильного смоленского войска, - вопрос, так как в 1381 г. Дмитрий Брянский, герой Куликовской битвы, вернулся в Литву и получил Брянск обратно, но присягу от имени своего и брянцев принес только в конце 1386 г.
В событиях 1379-1380 гг., описанных выше в разделе о Куликовской битве, Дмитрий Брянский и Андрей Полоцкий еще выступают как главы суверенных княжеств, и их борьба на стороне Дмитрия Московского против Мамая не расценивается как предательство Великого княжества Литовского, ибо принадлежность их к данному государству никак не была закреплена юридически. Наоборот, эти князья приносили присягу и заключали договор, и если ранее не приняли православия и русского имени, то делали и это.
Впрочем, в состав Мстиславского княжества Симеона-Лугвения входил Мглинский и ряд других западных районов Брянской области. Смоленск стал «протекторатом» Великого княжества Литовского, но до начала XV в. сохранил часть суверенитета - княжеский стол.
В 1400-1401 гг. там княжил представитель брянской ветви династии Рюриковичей - Роман II Брянский, его бояре составляли гарнизон города «от Литвы». Недовольные литовским правлением, смоляне восстали и убили Романа, перебив и брянских бояр. На помощь восставшие пригласили рязанцев, и князь Рязани Радослав повел свои войска на поддержку смолян. И здесь, на границе Рязанских владений, у Любуцка, Си-меон-Лугвений Мстиславский встретил Радослава. В его войске уже были брянцы, с готовностью служившие Великому княжеству Литовскому. Радослав был разбит и взят в плен (1402 г.], а Смоленск со своим князем Юрием продержался еще два года, но затем пал, Юрий сдался в плен.
Именно Смоленск и Любутск проявили изменившееся отношение брянцев в общем к нетяжелой, особенно экономически, власти литовских господарей.
Возникает закономерный вопрос: куда смотрела Москва, которая в середине правления Дмитрия Ивановича находилась на пике взлета и в 70-е гг. совершила несколько походов в Подесенье? Для нее в эти годы главной была антиордынская политика, и на защиту Смоленска сил уже не хватало, а Рязань при Олеге была союзницей Мамая. В правление же сына Дмитрия - Василия Дмитриевича Рыжего Литва просто «переиграла» его, женив на Софье Витовтовне. В итоге Василий «проснулся» только после окончательного присоединения Смоленска и провел против Литвы первый поход 1406 г., заступившись за Псков, подвергшийся агрессии Витовта. Военные действия проходили в так называемых Верховских княжествах (по верховьям Оки], но были проиграны, и к Литве присоединилась и часть этих княжеств. Псковичи действовали более успешно, вторгшись на территорию противника, и даже взяли Полоцк, но удержать его не смогли. В ходе этой войны в 1408 г. часть литовских магнатов (6 человек] во главе со Свидригай-ло Брянским перешли на московские земли, утратив владения в Литве. Но после подписания мира в 1409 г. Свидригайло вернулся в Литву, был прощен Витовтом, но владения на всякий случай получил не на московском пограничье, а на самой западной окраине Великого княжества - на Волыни.