Живу с интересом (Якову Соколову 85 лет). Брянск.
Брянск я попал в 1945 году, с нашим железнодорожным батальоном. В семнадцать лет меня призвали на войну, но повоевать не успел. В свои семнадцать я стал помком-взвода, а позже секретарем комсомольской организации батальона (более тысячи человек), сержантом на офицерской должности.
ЗАВТРА БУДЕТ ЛУЧШЕ
Почему выдвинули меня? Единственное объяснение — я всегда чтил дисциплину. Сам я из Ветки, это на западной границе нашей области, из старообрядческих мест, где матом не ругались, не курили, свое дело уважали. Это шло, скорее, от культурной традиции, чем от веры. Какая вера, когда в тридцатые годы все воспоминания о ней были выжжены? А в Брянске наш батальон занялся срочным восстановлением города. Вырыли себе полуземлянки на Втором Брянске, оттуда и ходили на работу. Кормили нас относительно неплохо, не голодали, баня имелась.
Сегодня по некоторым воспоминаниям получается, будто чуть ли не все в Брянске построили пленные немцы, но это не так. Наш батальон строил железнодорожный вокзал, ДК железнодорожников, школу № 34, восстанавливал 192 завод, вагонное и локомотивное депо — да много чего! Город лежал в развалинах, через день подростки взрывались на минах, снарядах. В войну и еще пару лет после нее практически все население работало на разборе развалин: днем — на своих производствах, в учреждениях, а в выходной (он в неделю тогда был один) и вечерами в светлое время разбирали развалины, сортировали кирпичи. Все работали бесплатно, да и не с чего было платить. Зато хорошо помню тогдашнее ощущение общей радости. Что война закончилась, что самое страшное позади, что завтра непременно должно быть лучше. Верили, что должно быть, просто не может не быть лучше. Ну, а развалины полностью разобрали только к середине 50-х годов.
ЕСТЬ ДЛЯ ВАС ПИСАТЕЛЬ!
В журналистах я оказался случайно. Я ж к этому времени и полной школы не кончил, служить мне пришлось семь лет, не отпускали из армии. И тогда пошел доучиваться в вечернюю школу. Ну, и взялся пописывать в железнодорожную военную газету (она выходила в Конотопе) заметки о наших комсомольцах, коротенькие такие. Запомнилось, как нас на семинаре в Киеве собрали, и я впервые в театре побывал, большой город увидел. Для деревенского паренька это было событие. Прошло время, в окружную газету заметку написал. Оттуда к нам приехал лейтенант искать военкора, а наш замполит на меня показывает и говорит с улыбкой: «Да у нас есть не просто военкор, есть для вас настоящий писатель». Хотя, конечно, далеко мне было тогда до писателя. Если бы кто тогда мне сказал, что я смогу двадцать книг написать, что случилось много позже, я бы и сам в такой прогноз не поверил. Я ведь свою дорогу торил сам, никто мне не помогал.
ПОМОЩНИК КРАХМАЛЕВА
Уволившись из армии, недолго поработал в «Брянском рабочем», потом меня взяли в райком, и с партийной работой я оказался связан на всю жизнь.Очень интересно было работать помощником у первого секретаря Брянского обкома КПСС Крахмалева (1960— 1977 годы). Михаил Константинович был по жизни не особо речист, но человек оказался глубокий, справедливый, за область и ее людей искренне переживающий. Его ведь к нам прислали из Белгорода, — край куда богаче нашего, — а у нас война исполосовала и города, и души — бедность везде. Мы целину тогда поднимали, а в наши земли правительство не много вкладывало. Правда, областной центр все же менялся, в 60-е годы в Брянске было построено несколько огромных военных предприятий. Не все помнят, что Брянск, в отличие от Орла или Смоленска, закрыли для посещения иностранцев, — как раз по этой причине.
Такие люди, как Крахма-лев, за свои слова отвечали. И я знаю: целый ряд брянских руководителей окрепли, стали позже известными именно благодаря поддержке Крахмалева. В сложные моменты жизни, а бывало всякое, он кадры берег, особенно тех, кого на трудные участки сам выдвигал. Взять хотя бы директора мясокомбината Кузнецова или будущего председателя облисполкома Поручикова. Помню, в Трубчевске на пленуме местный начальник взялся ругать женщину-председателя. Знаете, некоторые люди любят показать свою принципиальность при большом начальстве. В этом колхозе как раз водитель цистерну с молоком опрокинул, ну и пропало молоко. А Крахмалев критика останавливает и спрашивает: сколько времени работает женщина председателем? Ответ: два месяца. И тогда Крахмалев делает заключение: так ей надо помочь, а не руки отбивать. Защитил, в общем. Или в Погаре был случай, когда на мероприятии молодой председатель начал хвастаться достигнутыми результатами, а Крахмалев спрашивает опытнейшего Ковалева, Героя Соцтруда: «А увас как дела?» Тот начинает говорить о проблемах, а не достижениях. Серьезно, обстоятельно. И Михаил Константинович тут же молодому: «Учись, парень, как надо!» Эти уроки, день за днем, год за годом, я думаю, многие усвоили.
Помню, на встрече с рабочими в Бежице, я записывал, Крахмалеву задали 117 вопросов за вечер, и на все он постарался ответить. Область при Крахмалеве, действительно, менялась: и в экономике, и в культуре. Тогда активно Десной занимались, сохранением малых рек и ручьев. Где теперь эта работа? Это я к тому, что никогда не хватит одной краски прошлое описать. Убежден: возьмешь хорошее из прошлого, и будущее будет надежнее.
БЛАГОДАРНОЕ ЗАНЯТИЕ
Работая в обкоме, я начал печататься с краеведческими заметками в «Блокноте агитатора». В других местах вначале публиковаться было трудно, имелось одно издательство на пять областей и то в Туле. Защитил диссертацию по истории брянской промышленности.
Все же мы смогли издать с краеведом и моим хорошим другом Русановым в 70—80-е годы несколько книг — о героях войны и труда, о брянских памятниках. И вот ведь никто , мне искать материалы по краеведению не поручал. Денежных выгод ни тогда, ни сейчас это занятие не обеспечивает. Занятие краеведением, как понимаю, идет от искреннего движения души, от стремления открыть для читателя забытые страницы истории, и этом смысле — очень благодарное занятие. Правда, требуется очень много чернового труда, поисков по архивам, музеям прежде, чем даже небольшую книжку удается написать. Впрочем, и черновая работа мне очень нравится. Я вообще живу с интересом.
Когда уходил на пенсию, один из бывших сослуживцев предупреждал, дескать, на пенсии с тоски завоешь. Но как раз в это время я и смог написать свои главные книги — «Брянск — город древний», «Седая брянская старина», «Читая брянские фамилии». Больше четверти века я к этим книгам готовился, собирал материал. Был большой читательский резонанс после выхода каждой из них.
БРЯНСКИЕ ФАМИЛИИ
После выхода книги о брянских фамилиях было множество звонков, благодарностей. Многие читатели в книжке объяснение своих фамилий обнаружили. Мысль написать такую книгу пришла, когда однажды листал городской телефонный справочник. И обнаружил в нем более ста Ивановых. Заинтересовался: а сколько всего Ивановых — представителей самой распространенной фамилии — на Брянщи-не? Оказалось, пять тысяч. Целый городок Ивановыми можно населить. Мишиных на Брянщине — 4,5 тысячи, Никитиных — 3 с половиной, Петровых, Александровых, Павловых, Андреевых, Семеновых, Федоровых — по каждой фамилии более двух тысяч и т.д. А есть, напротив, очень редкие фамилии, буквально единицы. Завел папочки, стал истории про происхождение фамилий собирать. Было очень интересно. Думаю, не все знают, что у большинства крестьян до 70 годов XIX века не имелось фамилий, да им, крепостным, фамилии были прежде и не нужны. Особенный строй был у фамилий священников. История дворянских фамилий на Брянщине крайне увлекательна. Вот, к примеру, когда вспоминают именование деревни Супонево, то сразу звучит легенда про Петра Великого, крестьянина и веревочку — супонь. А в действительности, как я выяснил, деревня названа по имени дворян Супоневых. И таким образом много открытий я для себя совершил.
Недавно захожу в книжный магазин, вижу, женщина покупает сразу три экземпляра «Седой старины», а они, надо заметить, толстенные. Спрашиваю: «Зачем вам столько?», а она в ответ: «Одну — себе, а две — для внуков».
Так что всё не зря.
Записал Ю.Ф.
СПРАВКА: Яков Дмитриевич СОКОЛОВ, брянский писатель, лауреат премии имени А.К. Толстого, краевед, автор более двадцати книг о Брянщине и ее обитателях.
"Точка"