Словари говорят нам, что топонимика является интегральной наукой и на­ходится на стыке географии, истории и лингвистики. И с наукой этой мы каждый день сталкиваемся, произнося названия улиц, площадей и переулков нашего города.

А ведь некоторые названия произносить не хотелось бы!

Вот, например, в Брянске (в Чайковичах и в Радице-Крыловке) имеется в наличии две улицы, два переулка и целая площадь имени Степана Халтурина. Кто не в курсе, это был такой столяр-террорист, который носил-носил динамит в свою столярку в Зимнем дворце, а потом весь этот динамит и взорвал. Царя хотел убить. Хотел царя, а убил 11 человек солдат караула и еще 30 по­калечил. Этот персонаж для увековечивания к нам при­шел из советского прошлого. А ведь еще на карте Брянска запечатлены имена Софьи Перовской и Желябова. Но правильно ли то, что в совре­менном городе улицы носят имена террористов? Вопрос риторический.

Масса улиц носят имена людей, вообще никогда не бывавших в нашем го­роде. Да что улиц — целый район у нас назван в честь человека, у которого даже имени-то не было. Вернее звали его Моисей Маркович Гольдштейн. Но в историю (и в нашу городскую топони­мику, к сожалению) он вошел как В. Володарский. Про­сто «В». Без имени. Поэтому я этот любимый мной район города часто в шутку называю Гольдштейновским. А ведь правильно было бы просто назвать Железнодорожным, А с другой стороны есть у нас герои Первой Мировой войны полковники Кабанов и Каховский, выдающийся русский писатель Леонид Добычин, имена которых пока никак не отражены в город­ской среде при том, что они имели непосредственное отношение к Брянску — жили здесь. Правильно это? На мой взгляд — нет.

Еще одна проблема брян­ской топонимики: в городскую черту вошли ранее самосто­ятельные населенные пункты (Белые Берега, Большое Пол-пино, Чайковичи и др.), и те­перь многие названия в горо­де дублируются. В городской черте Брянска имеется четыре улицы имени Кирова, четыре улицы, три переулка и один проезд имени Горького, три улицы Пушкина, а всего 32 то­понима, названия которых дублируются. Сегодня, в век навигаторов, такая ситуация приводит к реальным неу­добствам. Люди приезжают совсем не туда, используя навигационное оборудование своих автомобилей.

Вот для того, чтобы устра­нять такого рода проблемы, чтобы работать с городской топонимикой, и существует комиссия со сложным на­званием — по топонимике и установке мемориальных досок, памятных знаков в го­роде Брянске. Вроде бы, все выглядит просто: собрались, решили, переименовали.

Конечно, работа по разре­шению вышеописанной ситу­ации сопряжена с расходами. Однако, можно было бы через постановления Горсовета решать ее по частям и суще­ственно сократить затраты. Например, на первом этапе поменять только таблички. А записи в паспортах и сви­детельствах о собственности на объекты недвижимости меняются не в обязательном порядке, а по мере необходи­мости. Но сегодня власть по­ступает куда проще: ссылаясь на нехватку средств, вообще не делается ничего. И этим очень отличается от многих, похожих на Брянск городов, которые никак не богаче Брянска, но все же этим за­нимаются.

А чем же занимается комиссия? Очень важным делом. В городе — строи­тельный бум, планируется к застройке несколько новых городских микрорайонов (Старый аэропорт, Флотская, Брянский Арсенал и т.д.) В микрорайонах появятся новые улицы. И вот учреждения и организации города сейчас активно вносят в Комиссию по топонимике предложения по увековечению памяти тех или иных деятелей. Иногда получается уместно и пра­вильно — как в случаях с присвоением новым улицам имен выдающейся пианистки Николаевой и знаменитого хирурга Амосова, часть био­графии которых была связана с Брянском.

Но бывают случаи, когда вносятся предложения не со­всем обдуманные. Особенно по части имен брянских лю­дей, которые только что ушли от нас в мир иной. Для таких ситуаций решение уже при­думано давно и используется в других городах: в Положе­ние о переименовании внесе­на норма о том, что присва­ивать имя человека объекту городской инфраструктуры можно НЕ РАНЕЕ, чем через 10 лет после его смерти. Вы­глядит норма убедительно. Имя мы присваиваем на века и должны быть уверены в том, что присваиваем имя челове­ка, действительно внесшего весомый вклад в развитие города.

В очередном своем обра­щении в Комиссию по топони­мике я написал: «Считаю, что сложившаяся практика рабо­ты комиссии по топонимике не является оптимальной. Не производится тщатель­ного анализа актуальности названия объектов городской инфраструктуры в честь того или иного деятеля. Выне­сенные предложения не ста­новятся предметом обще­ственной дискуссии. Считаю целесообразным принятие городским Советом измене­ний в Положение, которые бы установили срок (предпо­чтительнее — 10 лет) после смерти гражданина, в течение которого невозможно присво­ение имени человека объекту городской инфраструктуры».

Теперь вот жду очередного заседания Комиссии.       

  Т!