БРАТЬЯ ЛОГУТОВЫ Брянск

Три брата. По старшинству: Дмитрий Андрианович, Алексей Андрианович, Иван Андрианович. Разница в возрасте   два года: 1902,1904, 1906. По социальному происхождению -ра­бочие.

Первым пошел работать на железную дорогу Дмитрий. За ним - Алексей. Смышленого парня, активного комсомольца послали в Гомельский техникум путей сообщения учиться на машиниста. Путь братьев проделал и Иван, который тоже стал машинистом.

Сегодня на груди братьев Логутовых - ордена Ленина. В Указах о награждении всех троих сказано одинаково: "За долголетнюю и безупреч­ную службу на транспорте".

Иван Андрианович

Очень многое значит для человека, особенно в начале самостоя­тельного пути, почувствовать свою силу. Ивану Андриановичу повезло: попал он в помощники к Ивану Васильевичу Баранову, одному из лучших машинистов.

-  А какой душевный человек! - вспоминает Иван Андрианович. - Веселый, всегда жизнерадостный.

Работать тогда было труднее, чем сейчас. Сцепка винтовая. Путь ненадежный. Баранов со своими помощниками водил пассажирские поез­да. Техническая скорость определялась в тридцать пять километров. Они же на отдельных участках поднимали ее в полтора, а то и в два раза.

-  За счет чего, вы спрашиваете? - рассуждает сейчас Иван Анд­
рианович. - А вот тут-то и кроется мастерство. Тут и топку надо знать, и
все сорта угля изучить, и профиль пути чувствовать. У поезда есть конеч­
ная станция. У такого машиниста, как Баранов, конечных станций не бы­
ло. Каждая новая его поездка была не похожа на предыдущую. Потому
что каждый раз менялась обстановка, и он это умел улавливать.

Бригада Ивана Васильевича, впоследствии депутата первого созы­ва Верховного Совета СССР, всегда была на виду. Он и помощников сво­их приучал быть впереди. Иметь свою рабочую гордость. А с чего она на­чинается, эта гордость? С синяков да мозолей. Иван Васильевич не был сердобольной нянькой. На любом участке вдруг командует: "Садись на правое крыло!". Будь, значит, за старшего.

-  Погиб наш Иван Васильевич под Сталинградом, - вздыхает Логутов. - Был назначен туда начальником паровозной колонны.

Погиб. А умение его продолжилось в другом. И уже другой нови­чок - Кульбаков - пристально присматривался к своему учителю: как это удается Ивану Андриановичу уплотнять до предела вспомогательное вре­мя, постоянно держать "парок на уровне".

Все это дается не легко и не просто. Это тяжело. Но только через такой труд приходит признание и уважение товарищей.

Иван Андрианович некоторое время сидит молча, потом говорит убежденно:

-  Есть люди, везучие на людей. На настоящих. Так вот мне, счи­
таю, в жизни повезло. Все, что во мне было нужного другим, — от них. От
Ивана Васильевича Баранова, от сменщика моего, бывшего матроса Ива­
на Прокопьевича Хмелевского. Да мало ли их было!..

Дмитрий Андрианович

Дежурный по депо Шушпанов передал распоряжение:

-  Логутов, вместе с Паномаренко, двойной тягой.

Доброе слово вам мое в напутствие...
Проехали Домашевку, Бабынино. Простояли день у Тихоновой

Пустыни. Под Сляднево, едва кривую за стрелками выписали, как над эшелоном появились самолеты. Развернувшись, они один за другим стали пикировать. Вот где потребовалось мастерство Дмитрия Андриановича! Все, что накопил он за долгие годы работы, все его дипломы и грамоты проходили в тот час высшую переаттестацию.

Высовываясь из своих кабин, Логутов и Паномаренко беспрестан­но обменивались командами:

-  Полный вперед! Сто-оп! Опять вперед!...

Так они почти добрались до леска. И, может быть, ушли бы. Но впереди вдруг вздыбились рельсы и шпалы. Эшелон стал неподвижной мишенью. Последние шесть бомб прорезали воздух. Пять легли рядом, одна угодила в серединный вагон. Несколько часов с помощью красноар­мейцев, свалив разбитый вагон, поездные бригады восстанавливали путь. Несколько раз самолеты возвращались. Обстреливали эшелон из пулеме­тов. Но едва они улетали, как снова раздавалось: "Раз, два - взяли!".

И снова шел одинокий состав. На 150-м километре - пробка. Са­молеты разбомбили "овечку". Шесть часов рвались снаряды, которые она везла. Двое суток, на этот раз под прикрытием бронепоезда, стоял у разъ­езда брянский эшелон, пока восстанавливали путь. И, наконец, десятого октября, прибыли в Малоярославец.

К рассвету следующего дня добирались до Паликов. Дальше до­роги нет, сказали им, путь разрушен. Машинисты в один голос:

-  Как это нет? У нас воинский эшелон, мы должны доставить его
по назначению.

Вместе с ремонтниками таскали шпалы, вбивали "костыли". По­том весь день добирались до Вертного. Девятнадцать километров! День потребовал максимального напряжения нервов, мужества и умения. Над эшелоном все эти долгие версты висели бомбардировщики. Но им, откры­тым, практически беззащитным, пока везло.

Ночью вползли в Сухиничи-узловые. Здание станции закрыто. Кругом - ни души. Прошли немного вперед.

-  Никак, семафор закрыт, - сказал Калиныч. - Вот те и соблюдай
правила.

Проверили выходные стрелки. В порядке.

• Поехали, что ль?
• Поехали!

Осторожно прошли под закрытым семафором. Почему он за­крыт? Какая опасность подстерегает машиниста впереди?

Паномаренко высунулся из кабины своего шедшего вторым паро­воза, прокричал:

• Темень-то какая. У тебя, Дмитрий, глаза помоложе моих. Зорче гляди.
• Да никак что-то не вижу, - кричал в ответ Логутов. - Пар сба­вить надо!

Оказалось, "овечка" тащит состав с боеприпасами. С таким столк­нуться!..

В Кудринскую приехали, когда светать стало. Вышел дежурный.

Уже поздно. За окном идет редкий снег. Коснется земли -растает. А в комнате уютно. Ник­то не мешает. И мы говорим, гово­рим.

- Помню, отец твердил мне: "Трудолюбивым всегда верь, сы­нок. В легкий час они сработают красиво, а в трудный - любую бе­ду переломят".

Это слова Алексея Андриа-новича. Я спросил его, какую чер­ту в характере человека он счита­ет главной. И он ответил: трудо­любие. Потом вспомнил, как вер­нулся в освобожденный Брянск. В четыре утра семнадцатого сентяб­ря сорок третьего года началась артподготовка и бойцы пошли в атаку. А в полдень Алексей Анд­рианович остановил свой "ЗИС-5" в Володарском районе на Гомель-

скои улице, где до воины стоял домик его родителей.

Домика не было. Дотлевали головешки. Он поселился на Брянске-втором в вагончике. В таком же, какой разбомбило прямым попаданием в Сухиничах. Тогда он успел отбежать на каких-нибудь двадцать метров.

Алексей Андрианович со своим железнодорожным восстанови­тельным поездом двигался за первым эшелоном наступающих. С болью оглядывал все то, к чему нужно было приложить руки. Руины, черные ко­робки зданий, безжизненность.

Логутов пошел в горком партии посоветоваться.

• Ты, Алексей Андрианович, не забыл, что от обязанностей секре­таря парторганизации тебя никто не освобождал? - спросили его.
• Как можно, - ответил он. - Вот партбилет, вот штамп для отмет­ки уплаты взносов, вот оружие, что выдавали тогда, перед приходом нем­цев. Значок с изображением Ленина...
• Так вот, секретарь, подбирай людей, действуй!

  Его опорой стали Иван Егорович Лукьянчиков, Петр Иосифович Пруд­ников и другие рабочие, которые по тем или иным причинам оказались в Брянске. Первым делом восстанавливали системы водоснабжения, без че­го невозможна жизнь транспорта.

  Как самых близких людей встречает сейчас Алексей Андрианович Ивана Егоровича Лукьянчикова и Петра Иосифовича Прудникова. Он сказал им тогда:

  — Если дружно взяться, то и эта мертвая пустыня зацветет!

  Теперь бывает, что друзья сходятся вместе. Непременно вспомнят то трудное время. Вспомнят с видимым удовольствием. Никто не скажет, как по семь потов с каждого сходило. Как спали в депо, чтоб не терять время на дорогу, как подкрепляли силы кружкой кипятка с сахарином. Не скажут. Потому что все, что делали, делали с верой в завтрашнюю ра­дость. В наш сегодняшний день.

  Как-то прислали к Алексею Андриановичу, который последнее время работает мастером отдела водоснабжения Брянского отделения же­лезной дороги, новичка - Владимира Максименко. Стал Логутов ему свое хозяйство показывать. Владимир и рот раскрыл. Автоматика! А по душе Алексея Андриановича от такого изумления радость разлилась. С чего он начинал и к чему своих людей привел!

  Хорошая и нужная эта черта у наших людей - день сегодняшний мерять днем будущим и днем вчерашним. А у Алексея Андриановича есть "что посмотреть да посравнить", как он выразился. Когда начиналась электрификация железной дороги, Логутов стал одним из консультантов у строителей. Он настолько хорошо знает железнодорожный узел, все его подземное хозяйство, что без него, кажется, ни одной опоры под контакт­ную сеть не поставили.

  Невольно опять вспоминал он себя молодым. Ведет состав. Сорок пять километров скорость, сорок вагонов - длина состава. А теперь, ког­да медная паутина проводов накрыла линии? Пронесется мимо электро­воз, увлекая за собой пять тысяч тонн грузов, - аж дух захватит!

  А люди? Вот часто говорят о Павле Курашеве и Алексее Калгано-ве. Кто они? Дети железнодорожников его поколения. Такие же трудолю­бивые, упрямые в достижении намеченного, как их отцы. Только более умелые, оснащенные куда более могущественной техникой. А значит, и имеющие гораздо большие возможности. Алексей Андрианович без тени зависти признается себе в этом. И он рад, что на груди Павла и Алексея такой же, как у него, орден Ленина. Где-то в этой награде и его маленькая заслуга.

  Владимир ВАСЕШОВ. "Брянский рабочий". 1970 год.