1941 год. Брянск. Запретный дневник майора НКВД
На войне особым приказом военнослужащим Красной Армии было запрещено вести дневники. Тем не менее, в нарушение инструкций, Сергей Шабалин, майор НКВД начальник особого отдела 50-й армии, входившей в 1941 году в состав Брянского фронта, вел такой дневник.
Шабалин погиб в окружении. Дневник попал к немцам, а позже с трофейными материалами оказался в Государственном архиве Российской Федерации. Предлагаю извлечения из дневника, повествующего о трагической судьбе 50-й армии (Цитирую по газете «Известия», 25 апреля 2005 г.).
4 сентября 1941. Брянск сильно пострадал от атак немецкой авиации. Целые кварталы разрушены. При посещении линии фронта купался в Десне. Наблюдал бомбардировку нашей передовой линии немецкой авиацией. Атака продолжалась два часа 6 сентября 41. Армия не является такой, какой мы привыкли представлять. Громадные недостатки. Положение с личным составом очень тяжелое. Почти весь подобран из людей, родина которых занята немцами. Они хотят домой. Бездеятельность, отсиживание в окопах деморализуют красноармейцев. Есть случаи пьянки командного политического состава... Знает ли Москва о положении дел?
1 октября. ...Положение 50-й армии не блестяще... Многие военные инстанции и часть нашего аппарата работают все еще как в мирное время. Ночью люди на передовых позициях спят. Немцы выставляют посты и уходят для ночевки в деревню. Это не война, а пародия.
2 октября. Встал в 8 часов утра, позавтракал: хлеб, сыр, чай с сиропом. Лежит донесение, что противник наступает на фланге 13-й армии. Беспрерывно слышна артиллерийская стрельба. Вчера был захвачен военнопленный немец, оборванный и завшивевший молокосос. Настроение у них нисколько не воинственное. В голове у них мрак и пустота. Я этого не ожидал.
В 17.00 противник наступает по всему фронту, на нескольких участках оттеснил наши войска, форсировал Десну.
3 октября 41. Позорно, что враг снова одержал победу, прорвал позицию 13-й армии, занял город Кромы. Отрезает нас... Выехали на участок 58-й дивизии... Подразделения связи работают плохо. Штаб — то же самое. В тылу сидят трусы, которые готовятся к отступлению. О Боже. Сколько льстецов здесь! К. говорит, что в Орле НКВД уже эвакуируется. Но от нас до Орла еще 150 км.
4 октября. Вечером: говорят, Орел горит. Нас обошли. Весь фронт, то есть три армии попали в клещи, в окружение, а что делают наши генералы? «Они думают». Уже стало привычкой: «Я уклоняюсь от окружения, мы сдаем фронт», а что же теперь? Но надо сказать, отдельные участки фронта удивительно устойчивы, это врагу неприятно. Но несмотря на это мы уже наполовину окружены. Что будет завтра?
Говорил с командующим 50-й аёрмии генерал- майором Петровым. Он сказал, что фронт больше не может помочь, и спросил меня: «Сколько людей вы расстреляли за это время». Что это должно означать?
Комендант принес литр водки. Ах, теперь пить и спать. Может, будет легче.
6 октября. К. возвратился с фронта. Говорит, что штаб переехал. Особый отдел полностью отрезан. В 15.30 сообщили, что танки противника окружили штаб фронта. Брянск горит, мосты не взорваны.
7 октября. Я встал очень рано. Идут бои за городом Брянском. В 6.00 противник занял большую часть Брянска. В 18.00 мы покинули Брянск согласно приказу об отходе. Мы оставили также Орел.
Ничего подобного поражению Брянского фронта история еще не видела. Противник подошел и окружил почти три армии, т.е. по меньшей мере 240 тысяч человек. Прибыл приказ из Москвы: «Весь фронт должен отойти». Кажется, начнется бегство людей. Последние дни мы не видели ни одного нашего самолета. Мы города сдавали почти без боя...Командование фронтом передано Петрову. Я прихожу, он говорит: «Ну, меня тоже скоро расстреляют. Ты же видишь, в каком положении фронт. Я еще не знаю, что осталось от 3-й и 13-й армий, и где они находятся»
10 октября. Мы спали вчетвером в одной машине. Очень холодно. Снег идет большими хлопьями. Позавтракали из старых запасов. В 11 выехали в район Хвастовичи. По дороге движется масса машин и людей: Грязь непролазная.
Штаб фронта уехал в беспорядке в Авдеевку. Над нами кружились 4 немецких самолета. Где тыл, где фронт — трудно сказать. Кольцо вокруг армии сужается.
12 октября. В 5 утра прибыли в д. Буяновичи. Немедленно позавтракали, я выпил стакан водки и лег спать в машины. Когда я спал, немецкие самолеты сбросили 4 бомбы и обстреляли деревню из пулеметов. Население здесь не очень дружелюбно.. Это нужно отметить.
14 октября. Противник оттеснил нас в кольцо. Непрерывная канонада. Опасность и ужас почти целый день. Я уж не говорю о лесе, болоте и ночевке. С 12-го не спал.
15 октября. Снова голоден и не спал. У нас полное уничтожение. Я пишу в лесу у огня. Утром я потерял всех чекистов и остался один среди чужих людей. Армия распалась.
16 октября. Уже три дня не ел хлеба. В лесу очень много красноармейцев. Командиры отсутствуют. В течение всей ночи немцы обстреливали лес оружием всех видов. Около 6 утра мы встали и пошли на север.
19 октября. Всю ночь шли под проливным дождем через болотистую местность. Непроницаемый мрак. На мне нет сухой нитки. На рассвете остановились в лесу. С большим трудом обсушился у огня и оделся, не поев и не поспав. Предстоит путь через безлесную местность. Половина из нас не имеет оружия. Слышна стрельба легких пулеметов и минометов».
Справка. Герой Советского Союза, командующий 50-й Армией, генерал-майор Михаил Петров (1898— 1941) погиб в окружении вместе с 90 тысячами офицеров и красноармейцев своей армии. Вышли из окружения 12 тысяч бойцов.
Ю. Фаев.
