Книга школьных преступлений
Грозную силу для школяров XIX века имела скромная книжица под названием «кондуит»— прообраз нынешнего классного дневника. И все потому что все грехи школьника за годы его обучения старательно записывались преподавателями в кондуите. При переезде школьника брали в новую гимназию только с предоставлением кондуита со старого места. Гимназий было мало, до выпуска доучивался лишь каждый второй гимназист. Если из гимназии исключали с «волчьим билетом» - без права восстановления, то будущее такого грешника было незавидным. Ни на службу, ни в военное училище не возьмут, хоть пропадай, да многие и пропадали.
Вот краткий перечень наказаний гимназистов брянской прогимназии (1884 год): замечание классного наставника, одиночное сидение в классе, выговор инспектора перед классом с внесением записи в штрафной журнал, отделение от общества товарищей без лишения свободы, заключение в карцер, то же с письменной работой и содержанием на хлебе, выговор педсовета. Наиболее распространенными из наказаний были одиночное сидение в классе и оставление гимназиста на час в гимназии с извещением о том родителей.
Дети баловались, детей наказывали, учителя фиксировали вины — кажется, мелкий сюжет, не для истории. Однако и скромная запись об ученике могла стать незаурядным свидетельством, если автор — необычный человек Василий Васильевич Розанов. Мимоходом в коричневой тетрадке кондуита Розанов составил яркий портрет маленького десятилетнего шалуна Семена Алисова. Вот как написал о нем Василий Васильевич.
«Отличительною чертою характера Алисова является живость, из которой одинаково вытекает как дурное, так и хорошее в нем. Он постоянно шаловлив, но нередко случалось, что, будучи сильно наказан, забывал о наказании ...и делал новую шалость. Приходилось наблюдать, что он придумывает для себя какое-нибудь занятие (например, выделывает с помощью перочинного ножа деревянную пушку) и, отдавшись ему, одинаково забывает и о своих товарищах, и о преподавателях. При этом заставить его отказаться от такого занятия довольно трудно— он потихоньку всегда продолжит его.
В нем замечается склонность к смешливости. Не в смысле желания надсмеяться над кем-то (насмешливости и злости я никогда не наблюдал в нем), но в смысле удовольствия видеть что-то забавное, веселое. Его шалости вообще не отличаются шумливостью. ...В этом, как и многом другом, я всегда видел некоторую как бы сосредоточенность его характера в самом себе, субъективность.
Вообще я нахожу этого ученика очень впечатлительным, нимало не испорченным, способным поддаваться влиянию примера и искреннего убеждения —равно хорошего, как и дурного. Что касается до умственных способностей — очень даровитый».
В гимназии было 70 учеников. Мы ничего не знаем про маленького Семена Алисова, но характер мальчика описан так ярко, будто рассказ про него написан, хотя это всего запись в кондуите.
Заведующий брянской прогимназией писал в отчете, что «классные наставники старались пользоваться всеми зависящими от них мерами по искоренению в своих питомцах дурных привычек и пробуждению в них чувства добра, правды и уважения к Закону. Взыскания имели в виду не столько наказание — сколько предупреждение проступков, не столько внушение страха — сколько развитие более возвышенных чувств в учениках — чувства собственного достоинства и долга».
Неплохо, да? Только вот карцер тогда для чего?