XIX век Об одном «забытом» памятнике культуры (дворец М.В. Воейковой в п. Лопандино) Брянщина

Фото Воейковского дворца 01.01.1950 года. Фото  Переверзева Вячеслава Макаровича.

На территории Брянской области сохранилось совсем немного памятников дворянской
усадебной культуры, да и те в своем большинстве находятся в аварийном или руинированном
состоянии. Сказались революционные и военные события XX в., но в не меньшей степени —
нигилистическое отношение и представителей власти, и большинства жителей к старому
дворянскому быту, как бы олицетворявшему остроту прежних социальных противоречий.
В последней трети XX в. и государство, и общество начали лучше понимать пользу, а потом
и необходимость сохранения памятников культуры прошлых времен. Но и тогда, и сейчас
решения, что следует восстановить (или установить), а что не заслуживает расходов даже на
поддерживающие ремонтные работы, принимали и принимают руководители властных структур,
далеко не всегда учитывающие мнение специалистов и общественности. К примеру,
большевистский оратор В. Володарский, воспринимавшийся после убийства в 1918 г. как жертва
контрреволюционного террора, а затем вполне основательно забытый, никогда не бывал на
Брянщине, и установление ему спустя семь десятков лет после гибели монументального
памятника в Брянске вполне можно оценить как неразумную трату средств. Если восстановление
усадебного дома, парка и церкви в с. Овстуге, на родине Ф.И. Тютчева, и установку там же
памятника замечательному русскому поэту следует только приветствовать, то целесообразность
установки памятника Ф.И. Тютчеву в Брянске (городе, где он бывал только проездом) весьма
сомнительна, какими бы высокими мотивами она ни объяснялась.
Вместе с тем отношение к некоторым памятникам прошлого нельзя назвать иначе как
предвзятым. Так случилось с усадебным дворцом М.В. Воейковой в поселке Лопандино, здание
которого сохранилось в основном до нашего времени. Частично сохранился примыкавший к двору
парк, а также несколько зданий производственного назначения. Но обо всем этом даже не
упоминается в таком фундаментальном издании, как "Свод памятников архитектуры и
монументального искусства России. Брянская область", выпущенном в 1997 г. в Москве в
издательстве "Наука". Дело не в досадном пропуске, а в преднамеренном умолчании — по вине не
столько составителей, сколько идеологических руководителей области того времени, когда
собирались материалы и определялась структура будущей книги, т.е. периода конца 1970-х —
начала 1980-х гг.
Главное, конечно, в личности Марии Владимировны Воейковой, урожденной — светлейшей
княжны Голицыной. Что же могло в ней (и в ее ближайших предках и родственниках) не устроить
"блюстителей идейной чистоты"? Доказательства ее "вины" вполне очевидны. Она была одной из
крупнейших помещиц, владевшей только на территории Севского уезда более чем 30 тысячами
десятин земли. В период революции 1905-1907 гг. в ее имениях происходили крестьянские
волнения, имели место неоднократные поджоги имущества (в частности, был сожжен усадебный
дом в с. Радогощ). Ее муж был родственником последнего коменданта Зимнего дворца при
Николае II В.Н. Воейкова (его мемуары, в самых светлых тонах показывающие императора,
недавно переизданы). Отец М.В. Воейковой, светлейший князь Владимир Дмитриевич Голицын
(1815— 1888), был другом детства и отрочества Александра II, занимал видное положение при
дворе, являясь обер-шталмейстером. Ее дед, Дмитрий Владимирович Голицын (1771 — 1844),
пользовался полным доверием Александра I и Николая I, был с 1820 г. идо кончины московским
генерал-губернатором и получил в 1841 г. титул "светлейшего". Мать Д.В. Голицына, Наталья
Петровна, известна обычно либо тем, что прожила без малого сто лет, либо как прообраз старой
графини в "Пиковой даме" А.С. Пушкина, либо в связи с проходившим в начале 1797 г. крупным
крестьянским восстанием под руководством И. Куркина в с. Радогощ и соседних селениях
(подавлением восстания руководил орловский губернатор В.И. Воейков). По этим данным
нетрудно представить себе целую династию жестоких помещиков и ловких царедворцев, о
которых и помнить-то не стоит. Однако можно выстроить и совсем другой ряд сведений,
характеризующих тех же лиц. Княгиня Н.П. Голицына была известна не только своим властным
характером, но и тем, что еще в 1780-е гг. устроила в главном селении своего имения, в с.
Радогощ, больницу для лечения крестьян на 60 мест, при ней — аптеку, а также богадельню на 20
человек, где за счет княгини содержались нуждавшиеся в уходе одинокие старики и калеки. А
ведь в то время больниц не было даже в большинстве губернских центров, не говоря уже об
уездных городах. Зримым, хотя и безмолвным памятником о княгине Наталье Петровне остается
построенный в 1780-е гг. на ее средства каменный храм Успения в с. Радогощ, отличающийся
интересным и своеобразным архитектурным обликом. На ее же средства была в начале XIX в.
построена каменная Введенская церковь в с. Литиж, но она в советское время разделила
печальную судьбу многих разоренных храмов.
Князь Д.В. Голицын был одним из лучших русских кавалерийских командиров, отличился в
нескольких военных кампаниях, в том числе — в Отечественной войне 1812 г. и заграничных
походах. В 1814 г. получил звание генерала от кавалерии, был награжден почти всеми высшими
боевыми орденами. Являясь около четверти века московским генерал-губернатором, заслужил
большое уважение жителей заботой о восстановлении и благоустройстве древней столицы,
внимательным и справедливым отношением к людям. Жена Д.В. Голицына, Татьяна Васильевна,
также оставила у москвичей благодарную память своей добротой, отзывчивостью и активной
благотворительностью, особенно по отношению к детям-сиротам и девушкам из низших сословий.
Их сын, светлейший князь В.Д. Голицын, помимо придворной службы, продолжил воинские
традиции отца. Командуя конными частями, участвовал в боевых действиях, имел звание генерала
от кавалерии. Его супруга — светлейшая княгиня Мария Михайловна, уже после смерти мужа
сумела, пользуясь своими петербургскими связями, добиться решения об открытии в Севске
реального училища, за что городская дума присвоила ей звание почетной гражданки г. Севска.
Память об этих людях до сих пор сохраняется на территории Комаричского района, о чем местные
жители и не догадываются. Ведь современный поселок Марьино начинался с появившегося
незадолго до отмены крепостного права хутора Марьинского, названного так князем Голицыным
в честь своей молодой жены Марии Михайловны. Несколько позже появился и хутор
Владимировский, получивший название по имени князя Владимира Дмитриевича. Сейчас это —
поселок Владимировский (Владимировка).
В.Д. и М.М. Голицыны не имели наследников по мужской линии, и все огромное
голицынское имение в Севском уезде перешло к их дочери, Марии Владимировне (в замужестве
Воейковой). Новая владелица проявила незаурядные хозяйственно-организаторские способности,
и ее радогощское имение отмечалось в начале XX в. как "замечательное по своему полеводству,
травосеянию, конному и винокуренному заводам и лесоводству".
По распоряжению М.В. Воейковой на хуторе Лопандинском (селение известно с XVII в. как
деревня Лупандина, в XVIII — XIX вв. именовалась то деревней, то хутором) был в 1896 г.
заложен, а в 1898 г. пущен крупный сахарный завод, ставший основным предприятием в этом
селении (позже — поселке). Помимо завода здесь были построены жилые дома для мастеров и
общежитие для сезонных рабочих. Место для завода было выбрано вполне обдуманно: поблизости
и от центральной усадьбы воейковского имения, и от железнодорожной станции Комаричи,
появившейся в 1896 г., когда здесь (частично — через земли М.В. Воейковой) прошла железная
дорога Брянск — Льгов. Вполне вероятно, что место станции (на пересечении железнодорожных
путей и старинной грунтовой дороги Севск — Радогощ) могло быть определено с учетом
пожеланий М.В. Воейковой, имевшей немало знакомств в правительственных кругах. Вряд ли
случайна оперативность, с которой строился сахарный завод в Лопандино, заложенный почти
одновременно со строительством железной дороги.
Учитывая, что Лопандинский сахарный заводе конца 1920-х гг. стал единственным
подобным предприятием на Брянщине, следовало бы, наверное, должным образом оценить
предпринимательскую деятельность его основательницы, но обличительная тональность по
отношению к М.В. Воейковой продолжает оставаться определяющей даже в изданиях последних
лет. Например, в книге краеведа Г.В. Ефремова "Край родной Комаричский" утверждается, что на
строительство завода "были согнаны сотни крестьян с подводами", что зарплата рабочих была
"нищенской". Автор, по-видимому, запамятовал, что к концу XIX в. крестьяне давно стали
свободными, и их нельзя было насильно ни согнать, ни заставить работать за бесценок. Ктому же
местные крестьяне не относились к числу самых бедных и обездоленных. К примеру, поданным
1894 г. в селениях Радо го щекой волости из 1236 хозяйств было 229 безлошадных (18,5%), в то
время как в соседней Апраксинской (Брасовской) волости безлошадных хозяйств было свыше 37%
(в среднем по Севскому уезду этот показатель составлял около 25%).
Тот факт, что в 1905 — 1907 гг. в воейковских имениях происходили крестьянские волнения,
а господский дом в с. Радогощ. был сожжен, также нельзя рассматривать как свидетельство особо
острых отношений между помещицей и крестьянами. "Красный петух" гулял в те годы в тысячах
имений, в том числе и у самых добропорядочных владельцев. Но и после сожжения радогощекого
дома М.В. Воейкова, в отличие от некоторых соседей-помещиков, уехавших из имений в города, и
от своей прабабки, Н.П. Голицыной, покинувшей после восстания И. Курки на свое радогощское
поместье, не оставила родных мест, а лишь переехала в Лопандино, где развернулось
строительство каменного дворца. К сожалению, пока не удалось обнаружить документов, которые
бы зафиксировали время начала и завершения этого строительства, но, вероятнее всего, оно
закончилось не позже 1910 г.
Внешний облик дворца, напоминавшего средневековый замок, свидетельствовал и об
архитектурных вкусах владельцев, и об их желании избежать всяких случайностей в будущем.
Толстые стены, высокие башни, массивные ворота, обширные подвальные помещения — все это
могло обеспечить длительное безопасное пребывание хозяев даже в случае значительных
народных волнений. Впрочем, эта цель скорее подразумевалась, а основные функции дворца и
прилегающих территорий были связаны с обеспечением благоприятных условий пребывания для
хозяев и гостей. Рядом с дворцом был разбит небольшой, но живописный парк, устроен пруд, по
соседству разместился переведенный из Радогощ конный завод, где разводили орловских рысаков.
Дворец, построенный весьма добротно, сохранялся и в годы советской власти. В 1920 —
1930-х гг. здесь находились и работали сначала фабрично-заводское училище, а затем — средняя
школа. После Великой Отечественной войны в уцелевшем здании размещалось Лопандинское
педучилище, а после его закрытия — вновь средняя школа. Когда же школу перевели в новое
здание, воейковский дворец оказался бесхозным. В его отдельных помещениях до сих пор
проживает несколько семей, но основная часть дворца подвергается разрушению.
у руководителей сахарного завода, ни у комаричской администрации, ни у областных
властей не доходят руки до этого оказавшегося ни кому не нужным объекта прежней жизни —
единственного сохранившегося на Брянщине памятника дворянской усадебной культуры рычала
XX века. В этом проявлялось и продолжает проявляться не прочиновничье безразличие, но и
неуважение к собственной истории, кик дореволюционной, так и к истории находившихся здесь в
советские время учебных заведений, к тысячам работавших и учившихся в одном здании людей.
/ Проблемы сохранения исторических городов и объектов историко-культурного
наследия Брянской области : материалы научно-практической конференции
«Исторический город». – Брянск, 2004. – С. 36-61.

Владимир Крашенинников

***********************

P.S.

Все фотографии на данной страницы представлены Еленой Бычковой - вот что она написала о себе:

"Я родилась в поселке Лопандино, живу в Санкт-Петербурге. Для Вашего сайта о Брянском крае у меня есть фотографии поселка Лопандино, его архитектура, пейзажные снимки улиц, Воейковского замка и парка "Колочки". Фото моего отца  Переверзева Вячеслава Макаровича. Люблю свою малую родину и хочу, чтобы эти уникальные фото иллюстрировали статью Владимира Крашенинникова XIX век Об одном «забытом» памятнике культуры (дворец М.В. Воейковой в п. Лопандино).
Я родилась в этом поселке. В 1966 году окончила Лопандинскую среднюю школу, которая находилась в этом здании. Почему-то вы не обратили внимание на Колочки - это лесопарк с аллеями. Самая красивая - это липовая аллея. Аллеи березовые, дубовая, лиственная, еловая. Воейковы посадили деревья разных пород . Видна работа ландшафтного архитектора. Был парк в центре поселка, состоявший из двух аллей. Была построена казарма для рабочих тоже из красного кирпича. А конный двор? Вы видели этот манеж? Там был клуб и теперь он существует в какой-то его части. Осталась история в названиях " конный двор", " красная казарма", " Колочки" У меня сохранились фотографии и фотопленки Лопандинских видов 50-60 годов прошлого века, фото замка Воейковых. Это важно для истории поселка! Где Вы, краеведы? Материал для музея бесценный хранится у меня. "

 1.-Воейковский замок 1950 г.
2- Здание конторы Лопандинского сахарного завода 1950 г.
 3- Воейковский замок, весна 1959 год, Лопандинская  средняя школа
4- Лопандинский сахарный завод 1950 год
5- Лопандинский пруд и сахарный завод 1960 год

Разве можно оставаться равнодушным , увидев этот цивилизованный поселок!? Но в советское время нельзя было рассказывать о том как князья Воейковы заботились о рабочих и специалистах завода:- построили добротные дома, больницу,  парки, яблоневый сад и многое другое, что делало посёлок не похожим на деревню.

общежитие для рабочих, в народе "Красная казарма"

Липовая аллея в Колочках - краса и гордость лесопарка