Людмила Захаровна Удалова Брянск

Людмила Захаровна Удалова в одиночку за два десятка пет превратила во многом «условный» музей в настоящий
У брянского художественного музея драматическая судьба. До войны он существовал в виде галереи и, говорят, неплохой, при краеведческом музее. Однако с началом войны коллекцию не эвакуировали. Говорят, с помощью Госбанка вывезли только золотые и серебряные изделия церковного назначения. И те ушли с концами, в Брянск не вернулись. А картинами из собрания (были такие неясные слухи) будто бы какая-то баба торговала на рынке. Но ее никто за руку не поймал.
Я бежицкая. Я уехала ребенком в войну из Брянска, вернулась, потом выучилась в Москве на искусствоведа и опять вернулась. И осталась здесь навсегда.

Двадцать три года Людмила Захаровна Удалова бессменно возглавляла Брянский художественный музей. За эти годы музей стал не только одним из  самых значительных центров культурной жизни области, но и, без преувеличения, выдающимся собранием произведений искусства, достойных столичных галерей. Саврасов, Архипов, Поленов, Фальк, Лентулов… Видимо, настала пора осознать это по большому счету и воздать должное памяти самоотверженной собирательницы музея – хотя бы установкой мемориальной доски на здании.

«ДАМА С РЫЦАРСКИМ ДОСТОИНСТВОМ»

Так было озаглавлено последнее интервью Людмилы Удаловой, которое мне довелось взять у нее незадолго до кончины. Это были ее собственные слова, которыми она выразила восхищение Ириной Антоновой, чья  подвижническая деятельность в Музее изобразительных искусств им. Пушкина  явно была образцом для директора из «провинции». И тогда мне показалось, что такой же оценки Людмила Захаровна достойна и сама.

Много лет до этого мы сотрудничали с ней на страницах главной областной газеты «Брянский рабочий». Характер у Людмилы Захаровны был, прямо скажем, непростой: ей казалось, что каждый «чих» в музее – берите шире, во всех мастерских, – достоин отражения в печати. И ведь по-своему, как теперь понимаешь,  она была права: со всей присущей ей энергией билась за приобщение людей к искусству, очищающему душу. Она до упора оберегала бесценную коллекцию (ниже мы скажем, как она ее собирала), ратовала за расширение и укрепление материальной базы музея – достаточно вспомнить, что в оные времена Брянский художественный располагался в помещении нынешнего Выставочного зала. 

У Людмилы Захаровны был безошибочный вкус при оценке произведений искусства, и она ни при какой погоде не соглашалась опустить планку требований. Она ведь в свое время окончила филфак Московского университета. А чуть позже – факультет искусств института им. Репина в Питере. Училась на лекциях таких прославленных ученых, как Гудзий, Бонди, Самарин. Слушала неотразимого полемиста 60-х Владимира Турбина. Гениальный Юрий Лотман, которому эстонцы нынче поставили необыкновенный памятник, еще не эмигрировал в Тарту…

Такая вот была у нее базовая подготовка, которая обусловила не только знания, но и принципы отношения к искусству, бескомпромиссный уровень требований, который иногда приводил ее к конфронтации с некоторыми художниками, вызывал упреки в недооценке «местного» творчества. Ничего не поделаешь – характер.  А между тем, именно Удалова сразу приметила огромный талант начинающей Светланы Калужиной, к сожалению, очень рано ушедшей из жизни. Собрание ее картин, успевших получить признание на Западе, сегодня является достоянием музея. Как и другие произведения брянских художников, в частности,  дятьковских мастеров стекла и хрусталя – Евграфа Шувалова, Ивана Мачнева (на выставке в Венеции он удостоился быть представленным между Сальвадором Дали и Паблом Пикассо), Владимира Котова.

СТУЧИТЕ – ДВЕРЬ ОТКРОЕТСЯ

Поводом для нашей последней встречи с Удаловой послужила выставка графики Федора Константинова, ученика великого Владимира Фаворского. Людмилу Захаровну, уже очень больную (она с трудом двигалась), привезли в музей. Ее пояснения и комментарии, как всегда, изобиловали не только знанием предмета, истории,  но одухотворенным восприятием представленного. С Константиновым она познакомилась в самом начале своего директорства. Прибегла к совершенно бесстрашному способу собирания коллекции. Написала ему и Анатолию Никичу, тоже уже известному художнику: так, мол, и так, помогите собрать коллекцию…

Художники откликнулись.  Так в нашем фонде оказались чудесные иллюстрации к «Медному всаднику» Федора Константинова, не побоявшегося славы своего предшественника Александра Бенуа, иллюстрировавшего поэму. Крестьянский сын Федор Константинов блестяще знал и любил русскую литературу – Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Достоевского. В иллюстрациях к «Мцыри», памятных еще по школьным учебникам, Константинов, обычно обуреваемый воображением, фантазией, единственный раз обратился к натуре. Прообразом Мцыри послужила дочь художника Катя, впоследствии тоже ставшая художницей.

Рассказывая о встречах с Константиновым, Людмила Захаровна вспомнила о его непокорном характере. Когда в 1937 году был арестован, а затем расстрелян отец его знакомой девушки, Федор Денисович бросил ей круг спасения: «Пошли в ЗАГС!»

Возможно, этот характер помешал члену-корреспонденту Академии художеств достигнуть желаемого статуса академика. Но это не помешало вождю народов в преддверии встречи Сталин – Рузвельт – Черчилль сделать художнику спецзаказ: иллюстрации к готовящейся в подарок английскому премьеру книге Чосера «Кентерберийские рассказы», открывшие  признание Константинова одним из лучших графиков мира. Работы его были приобретены Третьяковской галереей, Русским музеем…

Есть они и в Брянском художественном.

СО ВЗГЛЯДОМ НА ПЕРСПЕКТИВУ

Хождению Удаловой по мастерским в немалой степени способствовало признание брянских самородков братьев Сергея и Алексея Ткачевых в мире реалистического искусства. Сергей  Ткачев стал председателем Союза художников. Это облегчало доступ к контактам, иногда даже к финансовой помощи со стороны Минкульта, Союза художников. Были, конечно, и отказы. Но про характер Людмилы Захаровны, ее напористость мы уже говорили.

Блистательная Татьяна Маврина, чьи акварели  составляют сегодня гордость брянского собрания, поначалу не пустила Удалову дальше своей кухни. Каприз супруги скрасил столь же блистательный Михаил Кузьмин, сделав для музея несколько набросков прямо тут же, на кухне.

Более благожелательно складывалась встреча с Ангелиной Щекин-Кротовой, вдовой Роберта Фалька. Это теперь мы понимаем бесценность творений художников, окружавших Сергея Дягилева, воспеваем «парижские сезоны». А в ту пору, когда Удалова, движимая безошибочной интуицией,  напросилась на встречу со вдовой в старинном московском особняке, «охота» за Фальком могла не показаться Минкульту похвальной. Но Ангелина Васильевна, женщина высокообразованная, трогательно оберегавшая наследие мужа, оценила поступок и подарила Брянскому музею две работы Фалька.

Особого внимания искусствоведов ждет коллекция икон, интерес к которым также пережил падения и взлеты. Совсем недавно мне довелось увидеть фантастическое по своим масштабам и ценности собрание икон в Новгородском музее. Невозможно было взять в толк, как эти иконы уберегло время и прихоть властей. Оказалось, что этой коллекции около 150 лет, что еще до революции ее собрали ценители старого искусства и меценаты.

Наша коллекция, конечно, не так богата и относительно молода. В основном, мы обязаны ей поклоннику старины Василию Савкину, который под взгляды непонимающих людей собирал их по брянским селам и деревням. В дар музею преподнесла ее предшественница Удаловой Инна Коваленко.

Приходит пора поклониться им всем.

СУДЬБА НАСЛЕДИЯ

До последних дней жизни Людмилу Захаровну Удалову беспокоила сохранность экспонатов, судьба музея. Какое-то время руководство музея сменялось одно за другим, и это вызывало сомнения. Но, в час сказать, наступило время стабильности. Вот уже пять лет Брянский художественный возглавляет Елена Петровна Клюева. Мы беседуем с ней о том, как сохраняются традиции, какие проблемы волнуют сегодня и как они решаются.

-- Елена Петровна, о том, что жива одна из традиций, можно говорить без сомнений. Я имею в виду замечательные Майские ассамблеи, заимствованные Удаловой у Пушкинского музея, у Ирины Антоновой. Встречи  творческой интеллигенции с посетителями музея, поклонниками не только изобразительного искусства, но и театра, музыки, радуют общественность Брянска и области. Их дополнили в последние годы клуб «Путешественник», презентации поэтических, краеведческих изданий. Растет ли посещаемость музея? Денег сегодня на культуру катастрофически не хватает. Есть ли новые приобретения?

-- За последние годы нам удалось увеличить собрание примерно  на тысячу единиц, оно перешло десятитысячный рубеж. Финансовыми возможностями культура никогда не была избалована. Но, как говорят, стучите – и дверь откроется. В 2014  году на закупку новых произведений искусства Министерство культуры выделило на все музеи России миллиард рублей. Битвы были жуткие! Тем не менее, к имевшимся 26 работам  дореволюционной коллекции нам удалось приобрести еще три.  Этюд на «крестьянскую тему» Николая Кошелева, современника Богданова-Бельского. Работу Петра Геллера, относящуюся к началу ХХ века. У местного коллекционера приобрели икону в окладе…

-- Что касается икон: мне показалось, что наше собрание, хоть оно и выставлено достойно, пока не привлекает должного внимания посетителей. Может, не хватает комментариев, специальных экскурсий?

-- Согласна, что коллекция еще нуждается в систематизации, в изучении. Ее надо наращивать, ведь Брянская область – уникальный заповедник старообрядческого быта. В семьях сохранились не только иконы, но и старинные церковные книги. Староверы очень держатся за все это, никому не продают, не передают. Тем не менее, тема мало изучена, ее надо исследовать. И, замечу, мы очень бережно храним имеющееся: каждый год на федеральные средства реставрируются по пять-семь икон. Так, шаг за шагом…

-- Скажите, а насколько сами художники, их потомки  готовы поделиться с музеем своим наследством? У большинства из них ведь нет условий для хранения картин, скульптур.

-- Это стало замечательной традицией. Наследники ведь понимают, что именно музей, в первую очередь, способен продлить жизнь произведениям искусства. Не буду говорить о целой галерее, подаренной Брянску братьями Ткачевыми. Но только за последнее время мы получили предложения от семей Анатолия Зуенко, Владимира Саможенова. Года полтора назад в русле проекта «Ушедшие мастера» мы выставили работы заслуженного художника России Виктора Андреева. Информацию об этом прочел в фэйсбуке его сын, Юрий, который живет в Курске. Он приехал на выставку вместе со своим сыном, внуком Андреева, и в благодарность подарил музею 70 работ своего отца. Так, сегодня  интернет становится нашим помощником.

-- А как меняется «лицо» посетителя?

-- Знаете, с годами мы отказываемся от обычая водить людей  в музей «строем». Изобразительное искусство очень сложно для восприятия, и все-таки основная масса приходит к нам уже подготовленная. Этого не надо стесняться, это нормально. Другой вопрос – надо формировать восприимчивость к искусству. У нас есть студии для детей, для взрослых. Студийцы выезжают в столичные музеи и иногда удивляют там своими познаниями. Лекции, концерты, дискуссии – все это притягивает посетителей, число которых достигает 80 тысяч в год. Представьтесебе,  одна только «Ночь в музее» привлекает до трех тысяч человек! Многие приходят в первый раз. Но уже, надо надеяться, не в последний.

-- Елена Петровна, вы скромно умалчиваете о том, что с вашим приходом началась издательская деятельность музея.

-- Мы кое-что делаем. В 2013 году вышла первая наша книга «Век минувший, век нынешний». Полный каталог произведений братьев Ткачевых. Недавно издали уникальный каталог «Художники театра и кино. ХХ век», который получил высокую оценку столичных искусствоведов. Автор статей – заслуженный   работник культуры России Владимир Рысюков. Без преувеличения, это лучший наш искусствовед, настоящий подвижник. Мы издаем и другие книги, буклеты, они продаются в кассе музея.

-- И последний вопрос: как удается культуре выживать в  нынешних финансовых условиях?

-- Ужимаемся, как умеем. Надо сказать, что областное руководство, по мере возможностей,  идет нам навстречу. Три года финансовые поступления из бюджета фактически не увеличивались. А в прошлом, 2017-м, администрация нашла возможность значительно увеличить сумму, поступающую из областного бюджета. Благодаря этому мы подняли зарплату сотрудникам в среднем на треть.  Отказываемся от частных услуг, экономим, на чем только можно. Но – живем!

Евгения ЧАЛИЯН.