Трубчевск Брянск

В двенадцати километрах от современного Трубчевска на берегах Десны находятся два достопри­мечательных места — так называемое Кветунское горо­дище и руины древнего Чолнского монастыря.

Как полагают, Кветунское городище — это место, где находился древний Трубчевск. Только в ХП веке он был перенесен вверх по Десне, где находится сейчас. Горо­дище расположено на крутом мысу. В древности оно омы­валось Десной, которая являлась естественной преградой. По тем временам это было очень важно для целей обо­роны.

Кветунское городище уже не первый год изучается ар­хеологами. Работы проводятся под руководством В. А. Па­дина, директора Трубчевского краеведческого музея, зна­тока древностей города и его окрестностей. На месте древнего Трубчевска жили люди еще в доисторические времена, что подтверждается находками кремневых и бронзовых топоров, ножей и наконечников стрел. Со вре­менем облюбованное место было укреплено земляными валами, по верху которых поставлены деревянные стены, а у их подножия вырыты глубокие рвы — так возник древний Трубчевск, крупный ремесленный центр той по­ры. Извлеченные из земли многочисленные изделия сла­вян, населявших Трубчевск-Кветунь, — серпы, косы, кув­шины, миски и т. д. — собраны в местном музее.

Как пишет В. А. Падин, «Трубчевск состоял из неболь­шой крепости — детинца. С двух сторон детинец грани­чил с глубокими и широкими оврагами, крутые склоны которых подправляли, делали неприступными. С третьей стороны был крутой склон к Десне, а с четвертой — мощ­ный земляной вал и глубокий ров, над которым пови­сал мост. Детинец служил крепостью для князя и его слуг — дружинников. Он был княжеским замком, под защитой и прикрытием которого шло формирование города. А рядом с княжеским замком раскинулись приго­роды или посады, где проживал ремесленный и торговый люд... При раскопках найдены остатки одного из кирпич­ных княжеских домов».

                 Рядом с этим древним поселением находятся огромные холмы-курганы, насыпанные рукой человека. За последние годы Трубчевский музей исследовал около двухсот таких курганов. Как показали эти исследования, они яв­ляются трубчевскими кладбищами IX—XI веков. При рас­копках захоронений найдено много изделий тонкой худо­жественной работы — серебряные или бронзовые височг ные кольца, ожерелья, браслеты, бусы и т. п. Примерно пятнадцать курганов раскопкам не подвергались, они ос­тавлены в своем изначальном виде, как наглядные па­мятники глубокой древности.

Возникает вопрос: почему в XII веке Трубчевск был перенесен вверх по Десне на новое место? Это загадка. Можно только предполагать, что новое местоположение города на высоком, изрезанном оврагами берегу Десны оказалось более выгодным с точки зрения обороны. Воз­можно, что одной из причин этого переселения явилась также новая религия — христианство. На Кветуни слиш­ком много было напоминаний о язычестве, а христиан­ская религия не хотела мириться с этим.

ЧОЛНСКИЙ МОНАСТЫРЬ. На меловых отрогах правого берега Десны, поросших кустами — в древности здесь не­сомненно был дремучий лес, — располагался Чолнский Спасский монастырь, от которого сохранились в пере­строенном виде трапезная, остатки колокольни и другие служебные здания, в которых размещен Дом инвалидов. Монастырь был основан в XVI веке одним из князей Трубецких, от которых и пошло наименование города. Уже с XII века известен князь Всеволод Трубчевский, по прозвищу Буй-тур, участник предпринятого в 1185 го­ду похода на половцев, описанного в «Слове о полку Игореве». Возглавлял поход северских дружин брат Все­волода князь Игорь — главный герой «Слова». (Некото­рые историки высказывают предположение, что наиме­нование города происходит от слова «труба» как симво­ла дружины.)

Монастырь располагался в непосредственной близости от обрыва к Десне, был огорожен каменной стеной с баш­нями по углам и надвратной колокольней. Внутри двора помещались две каменные церкви, трапезная и другие здания. Колокольня была построена в классическом сти­ле, а храмы — в стиле более ранней архитектуры. Остат­ки зданий еще существовали в первые годы после Вели­кой Отечественной войны, они были замерены и сфото­графированы, что и дает возможность судить о характе­ре их архитектуры. Сегодня же ансамбля практически нет, но если вы посетите место его расположения, то убе­дитесь в том, как умело в старину выбирались «места предивные зело» для поселения и устройства монасты­рей.

В ТРУБЧЕВСКВ. По приезде в Трубчевск советуем спу­ститься с возвышенности к Десне, переехать на ее проти­воположный берег и с широкого луга окинуть взором местоположение города. По правому берегу, у самой во­ды, вы увидите лес и кусты, а за ними — крутые, иногда совсем обрывистые возвышенности, пересеченные глубо­кими оврагами. В расположении древних городов есть что-то общее, они всегда строились у реки и на воз­вышенностях, а на славянских землях почти всегда они будут правым берегом, ибо реки текут преимуще­ственно с севера на юг. Самым показательным в этом отношении является расположение Киева. Так же распо­ложен и Трубчевск. На одном из возвышений даже изда­ли заметна ровная площадка, тогда как другие возвы­шения холмисты. Сразу понятно, что это выравнивание —дело рук человеческих. С обеих сторон площадка огра­ничена глубокими оврагами, что весьма выгодно с точки зрения обороны. Это и есть место, где находится дети­нец, а иначе говоря — кремль древнего, но второго Труб-чевска.

Собор перестраивался много раз, его современный наружный декор носит черты архитектуры рубежа XVIII—-XIX веков, а колокольня пристроена в начале XIX века. Поэтому его вид несколько разочаровывает. Но стоит призадуматься над его датировкой. Во времена татарского нашествия в XIII веке в этой части Киевской Руси    все   памятники    были   разрушены,    последующие XIV—XV века также являются белым пятном в зодче­стве Киевского, а также Черниговского, Новгород-Север-ского и Брянского удельных княжеств. Таким образом, по времени сооружения мы имеем дело с единственным в своем роде памятником.

Если мысленно памятник «раздеть», освободив от поздних наслоений, то он предстанет перед нами в со­вершенно ином- виде, чем выглядит сейчас. Даже при беглом осмотре заметно, что западная часть храма необычайно широка и массивна и похожа на граждан­ское здание.

Восточная же часть — то есть собственно церковь с захоронениями в цокольном этаже — является, по суще­ству, самостоятельным сооружением. Возникает предпо­ложение, что «трапезная» является не чем иным, как остатками древнего дворца князей Трубецких, к которо­му примыкала дворцовая церковь с фамильными захоро­нениями.  Как известно,  в  Боголюбове  под Владимиром сохранились подобного рода уникальные остатки дворца и церкви князя Андрея Боголюбского.

Чтобы вынести окончательное суждение о первоначаль­ном назначении и облике трубчевского памятника, его необходимо тщательно исследовать.

Внутри собора сохранился иконостас с иконами XVIII века.

Наружные огромные рвы и валы расположены неда­леко от собора, из чего следует, что княжеский кремль занимал небольшую площадь.

Недалеко от бывшего трубчевского детинца находится обветшалая церковь,  о   которой мы  уже упоминали,— Преображенская. Как   утверждают   местные   краеведы, это  бывший костел,  перестроенный  в  церковь.  Основа­нием   для   такого   предположения   послужила   резная надпись на наружной стене здания, гласящая, что оно возведено в 1640 году. Действительно, в это время горо­дом владели  поляки.  Учитывая настойчивую полониза­цию захваченных русских земель, трудно допустить, что­бы поляки разрешили строить в это время православный храм.  Как мы видели,  в  Погаре они   тоже  построили костел.  Но  польскому владычеству пришел конец уже в 1645 году, и вскоре после этого костел был перестроен в православный храм. А перестраивался он неоднократ­но и современный вид приобрел в XVIII  веке. По его архитектурным формам трудно, однако, предположить, что он когда-либо носил явные  черты готического или барочного   стиля,   свойственные   костелам.   Видимо,   по заказу   польских   властей   он   был   построен   местными мастерами, которые не знали западноевропейских стилей. Напоминанием того,   что в XVII—XVIII веках Труб-чевск был сотенным городом Стародубского полка, яв­ляется один малоприметный, небольшой дом на площа­ди   Карла  Маркса {расположенный  неподалеку от упо­мянутых выше памятников). Это так называемая каме-ница,   которые   обычно   строились   в   годы   гетманщины для хранения казны, боевых и всяких иных припасов в полковых   и    сотенных    городах.    Подобные    каменицы сохранились  в  Козельце  и  Седневе  Черниговской  обла­сти и в некоторых   других   старых,   теперь   небольших городах.

Трубчевская каменица стоит в ряду обычных домов, от которых по внешнему виду ее трудно отличить. Но при ближайшем рассмотрении здание оказывается инте­ресным. Оно выложено из кирпича, толщина стен — до двух метров, что при небольшом размере здания (около тридцати квадратных метров) кажется толщиной непо­мерной. Перекрыта каменным сомкнутым сводом. Но самое любопытное заключается в том, что над первым эта­жом устроен второй, еще меньший по площади. Сейчас он полностью скрыт под современной двускатной кровлей, и снаружи его не видно. Вероятно, второй этаж возведен позже. В целом — это редкий тип гражданского здания XVII века.

На другой окраине города находится хорошо сохра­нившаяся Сретенская церковь первой половины XIX ве­ка, в архитектуре которой приемы классицизма уже в значительной мере разбавлены и измельчены стилиза­торскими приемами; они скоро станут господствующими и совсем вытеснят строгость и упорядоченную простоту стиля.

При всем этом зданию нельзя отказать в определен­ной живописности объемов. Колокольня построена от­дельно, на западной стороне участка в виде надвратной церкви, что напоминает устройство монастырских ком­плексов. Может, это и был монастырь?

Есть еще в городе Ильинская церковь, построенная совсем поздно — в 1890 году. Это именно тот период в архитектуре, который обычно не замечается ее истори­ками — мол, все это эклектика, стилизаторство и т. д. В архитектуре Ильинской церкви действительно соче­таются формы разных веков, которые тем не менее нарядны, декоративны, красочны. Но несправедливо не видеть, что наряду со стилизаторством в архитектуре рубежа XIX—XX веков было много нового, особенно в области строительной техники, без коей архитектуры не существует. Вес это видно и на примере Ильинской церкви в Трубчевске.

В заключение нашего пребывания в Трубчевске прогу­ляемся по его улицам. Сделать это нетрудно: с конца XVIII века город застраивался по регулярному плану, как и многие другие города России. Улица вдоль, ули­ца поперек — заблудиться невозможно. Это тоже была дань   классическим  принципам  четкости  и  строгого  по-

рядка. Но все хорошо, что в меру. С начала XIX века такое градостроение начало приобретать характер неко­ей казарменной муштры, что и было отображено Салты­ковым-Щедриным в деяниях вымышленных им градо­начальников.

Разумеется, Трубчевск разросся, и однообразие его планировки теперь уже не ощущается. Но по-прежнему обаяние города составляют задумчивые и уютные улоч­ки старого Трубчевска. Представляется, как когда-то здесь прогуливался местный уроженец юный Александр Галич, впоследствии известный философ и эстетик, вос­питатель Пушкина. Великий поэт любил своего настав­ника и в своем шутливом «Послании к Галичу* совето­вал ему: «Оставь же город скучный, с друзьями съеди-нись и с ними неразлучно в пустыне уживись. Беги, беги столицы, о Галич мой, сюда!»

Как уже упоминалось, в Трубчевске есть краеведчес­кий музей. Нам много приходилось видеть районных музеев, и мы смело утверждаем, что это один из луч-zthx. Особенно хочется отметить хранящиеся в музее художественные изделия, извлеченные при раскопках курганов древних славян, а также оригинальной худо­жественной работы серебряный оклад Евангелия рубежа 5vn—XVHI веков.

Бережно собраны в музее и реликвии боевой славы Ве­ликой Отечественной войны, они напоминают о том, что а эти годы Брянщина была партизанским краем.

Поржавевшая партизанская пушка, извлеченная в гзелевоенные годы из болотистых лесных зарослей, пона­чалу кажется чуждой музейному собранию, в котором, как всегда, главное место занимают художественные экспонаты. Но эта кажущаяся нееовместимость исчезает но мере осмысления того, что видишь в Трубчевском музее. Партизанское оружие, предметы сурового быта партизанской жизни, все, что показывает героические подвиги тех незабываемых лет, — все это свидетельство нравственной красоты людей, вставших на защиту Ро­дины в тяжелую годину ее истории. И, как все прекрас­ное, это заслуживает сбережения и показа благодар­ным потомкам.