Брянск.  Не о том речь.

Доступной общественности стала переписка с областной администрацей уроженца Брян­ской области, известного московского музы­канта и композитора Григория Гладкова. Если коротко, Гладков обиделся на брянскую власть и чувств своих не сдержал.

Сюжет таков. У композитора есть дедовский деревенский дом в Навлинском районе, кото­рый он вместе с участком предложил безвоз­мездно подарить для общественного исполь­зования: устройства там Музея брянского партизана. Власть же подарок не приняла. Официальным письмом композитору было отвечено, что деревня находится далеко и потому непонятно, для кого там открывать музей.

Чувства дарителя искренни. Резоны власти объяснимы. Можно добавить, что музеи вырастают просто на фундаментах даримых хат. Если б так, то музеи партизан у нас, наверное, были бы се­годня в каждой второй избе, после войны уцелевшей. Но — нет, исключительно желание, упорство энтузиастов, многолетний ис­следовательский труд рождают новые настоящие музеи. Своим напором они пробивают стены, и власть соглашается потому, что уже НЕ МОЖЕТ не согласиться. Но сегодня в брянском краеве­дении по партизанской теме ситуация не та. Серьезных иссле­дований не было после брянского краеведа Анищенко, впервые описавшей историю героических навлинских партизан. Впрочем, сегодня Анищенко — в лучшем из миров, а подхватить ее тему, вроде, и некому. По крайней мере, не звучат эти имена.

Конечно, брянской власти в лице областного управления куль­туры и его структур было бы вполне по силам придумать акцию, организовать сбор брянских документальных свидетельств во­енного времени, которые уходят вместе с последними остающи­мися в живых ветеранами. Можно было бы учредить несколько грантов по написанию серьезных книг по партизанской теме. Вот бы о чем повести речь. Деньги тут требуются небольшие, были б желание и воля.

Но где они?

Юрий ФАЕВ