Мир природы меняется на глазах. Брянская область.

Что несут эти перемены у нас на Брянщине? На вопросы «Точки» отвечает ведущий научный сотрудник заповедника «Брянский лес» кандидат географических наук Юрий ФЕДОТОВ.

Задачи заповедников — сохранение статус-кво на их территории и изуче­ние того, что было и есть на данном природном участ­ке. В чем заключается то особенное, имеющееся в рас­тительном мире заповедни­ка «Брянский лес», из-за чего этот лес решили сберегать и охранять?

— Брянский лес — это до­вольно обширный участок природных ландшафтов, со­хранившийся на левобережье Десны. В первую очередь, это лесные земли: сосняки, ду­бравы, березняки и другие. Оттуда и топоним — Брянский лес. А во вторую (по меньшей доле в занимаемой площади, но не по значению) — болота, луга, реки и ручьи. Все вместе они составляют ценный при­родный комплекс, имеющий большое природоохранное значение. Особенно это за­метно в сравнении. На право­бережье Десны господствуют аграрные ландшафты, сфор­мированные человеком еще в железном веке. Это не зна­чит, что брянский лес сегодня представляет «островок дикой природы». Нет, конечно, все было рублено и перерублено, но кое-что все же осталось. Впрочем, и природу Трубчевского ополья. Среднерусской охранять. Просто разные при­оритеты. После организации заповедника на лесном лево­бережье Десны природоох­ранная ценность заповедника с каждым годом возрастает. Четверть века тому назад его растительность мало чем от­личалась от соседних лесных территорий, но сегодня си­туация изменилась. Четверть века здесь не рубили лес, не создавали искусственных по­садок, не мешали природе са­мой восстанавливаться.

• Эти заповедные земли в действительности не так и велики. Даже не верится, что здесь можно совершать научные открытия.
• Действительно, площадь заповедника совсем неболь­шая. Это прямоугольник со сторонами 10 км на 12 км. И все же она достаточна при условии, если заповедник вы­полняет свойственные запо­веднику функции и имеет со­ответствующий режим — не ходить, не собирать, не отды­хать, не ловить и т.д. Можно только охранять, наблюдать и изучать. Эти ограничения ка­саются всех без исключения. В тоже время, площадь запо­ведника «Брянский лес» не­достаточна для выполнения на этой территории функций, свойственных национальным паркам. В частности, для раз­вития здесь экологического туризма, познавательных экс­курсий и др. Тем более, что заповедник «Брянский лес» имеет не только малую пло­щадь, но и сложную конфигу­рацию.

Увы, наиболее ценные и при­влекательные ландшафты (в том числе и перспективные для развития экологического туризма) представлены в запо­веднике очень скупо. Напри­мер, заповедный участок реки Неруссы (там, где река течет по территории заповедника) име­ет протяженность меньше трех километров. Напомню, что не менее трети лесов Брянщины сегодня посажены человеком. Как правило, это монокульту­ры сосны и ели. Дубняки прак­тически не сажают. Этот лес готовится только для получе­ния деловой древесины, дру­гие цели и не преследуются. И в этом мало хорошего.

• По имеющейся инфор­мации, больше всего пожа­ров в лесах области сегод­ня фиксируется в Брянском районе, где народу больше бывает. А вообще кто-то в области изучает, оценива­ет предельную человеческую нагрузку на природу?
• Вопросами предельных антропогенных нагрузок на территории заповедников не занимаются. В заповеднике по определению этот негативный фактор должен отсутствовать. От себя лишь могу сказать, что тут надо учитывать много фак­торов, в том числе и от куль­туры населения. Достаточно посмотреть на берега наших рек — места, наиболее посе­щаемые людьми, — и по ко­личеству оставленного мусора определить состояние этой культуры.
• Недавно наш журнал опубликовал заметку об лесе во Франции из региона, где живет наш автор, брянский выходец. И получается, что у нас лес — все еще ничейный, поч­ти для каждого имеется возможность что-то от­сюда бесплатно взять, уне­сти, съесть. А во Франции все везде частное, и в лес вообще просто так не во­йдешь, не заплатив прилич­ные деньги. Ваше мнение по этому поводу.

• Возможность свободно­го посещения лесов, рек, озер и других природных ланд­шафтов — величайшее благо для народа, которое нельзя позволить у нас украсть и при­ватизировать! Надеюсь, что этого не произойдет никогда. В противном случае нас ждут серьезные социальные и эко­логические (не удивляйтесь) потрясения. Не нужно быть провидцем, чтобы предви­деть: частные леса начнут гореть от рук поджигателей. Такое уже бывало в нашей истории.
• Сотрудники заповедни­ка на своем сайте сообщили об удивительном высоком хвоще, растущем на Брян­щине, хотя для большин­ства людей — это, скорее, самая обычная трава, сор­няк. В каких цифрах, кате­гориях, определениях на­званиях вы как специалист охарактеризуете брянские травы и цветы, которые требуют особой охраны?
• В Красную книгу Брян­ской области занесено 133 вида редких сосудистых растений (цветковых, хвойных, папоротников, плаунов и хво­щей). Мы десять лет ведем эту книгу и сегодня знаем гораздо больше о редких видах, чем прежде. Главная проблема — охрана редких растений (и животных тоже) обязательно предполагает сохранение мест их обитания. Конечно, рвать их на букеты или выкапывать для клумбы не стоит, но это не главное. Обычно растения ис­чезают потому, что исчезают сообщества, в составе которых они произрастают. Сохранить редкий вид в природе — это сохранить дубраву, болото, луг, на котором он растет. Ве­нерин башмачок не будет ра­сти среди вырубки, даже если предположить, что лесорубы не сорвали, не растоптали, не перепахали само расте­ние! Надо уберечь от рубки участок леса, а это непросто, даже если речь идет об очень редком виде, занесенном в Красную книгу. Например, в области достоверно известно только два места произраста­ния венерина башмачка крап­чатого — очень редкого рас­тения из семейства орхидных. Но все попытки за 10 лет соз­дать хотя бы один памятник природы площадью около од­ного гектара для сохранения этого редчайшего растения пока терпят неудачу.
• Обочины дорог и поля одолел борщевик Сосновского. В Прибалтике уже при­влекают людей по госпро­граммам для выкашивания этих растений. А тут еще появился канадский золо­тарник, про который рас­сказывают, будто вскоре он просто погубит разнообра­зие нашей природы.
• Эти растения-интро- дуценты, хоть и доставля­ют неприятности, но не так уж страшны. Заметьте, что свой путь к «захвату земель» они начинают с окраин насе­ленных пунктов, свалок, за­брошенных пашен и прочих бедлендов, созданных чело­веком. В природные сообще­ства внедриться им не так уж просто, а иногда и невозмож­но. Таково мое мнение
• Мир природы глобально меняется. На хвойные леса в центре России напал жу­чок-типограф. И коммента­рии в прессе звучат просто апокалиптически. На сайте заповедника появилась за­метка о нашествии листо- грызущих гусениц. В городах гибнут каштаны от наше­ствия какой-то болезни. Что происходит?
• Так природа реагирует на деятельность человека, а дея­тельность эта давно превысила все допустимые нормы. Но во­прос не стоит выживет или не выживет природа. Конечно, вы­живет! У биосферы Земли есть в запасе, по крайней мере, мил­лиард лет (пока светит Солнце), чтобы начать все сначала. А вот у человечества нет никакого запаса. Что делать? Для начала — осознать, что есть такие се­рьезные проблемы, думать, как их решать, привлекать ученых, реализовывать специальные государственные программы и отбросить пустые разговоры о том, что страна у нас большая и земли, лесов у нас все равно хватит.

Беседовала Екатерина ПИЛЮТИНА