Страницанэп

БРЯНЩИНА В ГОДЫ НЭПА

    

      Кризис политики "военного коммунизма" и переход к НЭПу.
      После окончания Гражданской войны страна возвращалась к мирному труду. Хозяйство Брянской губернии на территории, где проходили активные боевые действия, было в значительной степени разрушено. Многие фабрики и заводы остановились, а те, что действовали, работали с перебоями. В начале 1920-х годов на Брянском машиностроительном заводе, где в 1913 году было занято 15 тысяч человек, осталось всего около 6 тысяч, а на работу постоянно выходило не более половины из них. Еще труднее было положение на небольших предприятиях.
      Не меньшие сложности и проблемы стояли перед сельским хозяйством. К началу 1921 года в Брянской губернии посевные площади по сравнению с 1913 годом сократились на 60%, резко снизился объем продукции земледелия, пришло в упадок животноводство.
      Трудности экономического характера переросли в социально-политический кризис. Население было недовольно политикой "военного коммунизма". Часть недовольных создавала вооруженные отряды, действия которых носили бандитский характер. В Клинцовском уезде бесчинствовала банда Мельникова, в Стародубском — Курылешко, в трубчевских лесах — отряд Семина. Особо выделялась масштабами налетов и грабежей базировавшаяся в Брянском уезде банда А.Попова. Борьба с ними требовала большого напряжения сил брянских чекистов, возглавлявшихся в это время А.Т.Стельмаховичем (1891—1938).
      Тяжелое продовольственное положение и другие трудности были использованы местными меньшевиками, эсерами и анархистами для проведения в начале 1921 году забастовок на Брянском машиностроительном заводе, Арсенале и некоторых других предприятиях. Политическими лозунгами забастовок и проходивших тогда же беспартийных рабочих конференций были: "Долой диктатуру РКП(б)", "Долой ЧК" и "Да здравствует частная собственность".
      Широкое недовольство, охватившее к началу 1921 года многие районы России и переросшее в ряде мест в вооруженные восстания, побудило руководство РКП(б) и Советского государства отказаться от "военного коммунизма" и перейти к новой экономической политике. Ее главными элементами являлись: замена продразверстки продналогом, разрешение свободной торговли, денационализация мелких предприятий и разрешение открывать частные промышленные и торговые предприятия, замена уравнительной оплаты труда дифференцированной в зависимости от количества и качества труда.
      Многие практические работники в Брянской губернии первоначально не поняли сущности этой политики и принимали ее с трудом. К примеру, в тезисах о продналоге Брянского губисполкома говорилось, что налог отличается от разверстки только размером и отменой круговой поруки.
      Трудящиеся края в основном одобрили НЭП как политику, более отвечающую их интересам. В ноябре 1921 года по выполнению планового задания по продналогу Брянская губерния находилась на четвертом месте в республике. Здесь успешно шел и сбор семенного материала для жителей Поволжья, сильно пострадавших от засухи и голода. К маю 1922 года в Брянской губернии было собрано 102% от установленного задания, в том числе ржи — около 57 тысяч пудов, ячменя — около 11 тысяч пудов, овса — свыше 5 тысяч пудов, картофеля — около 10 тысяч пудов. Однако связанное с этим увеличение продналога было встречено негативно и привело к волнениям среди крестьян Новозыбковского и соседних уездов, входивших тогда в состав Гомельской губернии. Отрицательно сказывались на настроениях крестьян и горожан острая нехватка в торговле керосина, мануфактуры, гвоздей, скобяных изделий, других промтоваров.
      Восстановление и развитие промышленности.
      Проведение работ по восстановлению хозяйства Брянщины потребовало серьезных изменений в управлении. Расширялись права местных органов власти. Значительная часть заводов, фабрик и мастерских перешла в ведение губернских совнархозов. Некоторые предприятия были законсервированы, действующие стали переводиться на хозяйственный расчет.
      Большие опасения вызывало состояние заводских построек и оборудования, которые в течение нескольких лет не ремонтировались, а нередко и разрушались. Поэтому председатель ВСНХ А.И.Рыков (будущий председатель Совнаркома СССР), посетивший в начале 1921 года Мальцовский фабрично-заводской округ и проводивший в Дятьково большое совещание, уделил особое внимание вопросам оборудования. По его предложению был подготовлен проект пятилетнего плана развития производства, механизации и переоборудования округа. Хотя в нем не всегда учитывались реальные возможности, в целом план был полезен, поскольку вместо бессистемного латания дыр утверждал принцип постепенности восстановительных работ и привлекал внимание центральных органов к нуждам фабрично-заводского округа, что способствовало ускорению возрождения и развития его предприятий. Впрочем, в 1921—1923 годы трудностей и проблем было еще значительно больше, чем успехов.
      Восстановление промышленности тормозилось нехваткой топлива, и это вынудило Брянский губисполком в сентябре 1921 года принять решение о введении трудовой гужевой повинности по заготовке дров и лесных материалов. Аналогичное решение было принято и Гомельским губисполкомом. Поскольку это приводило к массовому отвлечению крестьян с лошадьми от собственных хозяйственных работ, а оплата за выполнение повинности была незначительной, то введение гужповинности воспринималось крестьянами негативно. Пришлось уклонявшихся лиц приравнять к дезертирам с трудового фронта и саботажникам с применением к ним жестких мер, вплоть до помещения на две-три недели в концлагерь.
      Сходная ситуация возникла и в связи с решением о привлечении жителей к расчистке железнодорожных путей в период сильных снежных заносов зимой 1921—1922 годов. Методы административного принуждения в условиях формирования новых экономических товарно-денежных отношений начали терять свою эффективность.
      На Брянском военном заводе (позже — Брянский машиностроительный завод) по поручению правительства начали выпуск плугов. Завод становился одной из опорных баз отечественного сельскохозяйственного машиностроения. Здесь в больших количествах изготавливались плуги, бороны, гвозди, шинное железо и другие необходимые для крестьян изделия. Производство продукции постоянно наращивалось. В 1921 году было изготовлено 8044 плуга, в 1922 году — 18775, а в 1923 году — 32595. Этот же завод изготовил первые в стране электроплуги. С 1924 года на заводе "Красный Профинтерн" (так стал называться Брянский завод с 1923 года) началось строительство крупнейшего в стране цеха большегрузных вагонов.
      Трудные времена переживал Брянский механический артиллерийский завод (так с 1919 года стал называться бывший Арсенал). Из-за нехватки топлива, постоянных перебоев с сырьем завод не мог выпускать новые пушки, а переключился на изготовление запасных частей к ним, артиллерийских повозок, двуколок. С завершением войны мехартзавод начал выпуск и мирной продукции: деталей для вагонов, паровозов, локомобилей, сельхозмашин, а с 1925 года первым в СССР приступил к изготовлению текстильных машин для первичной переработки льна. Создателем такой машины стал главный механик завода Лев Агафонович Борович, талантливый инженер-изобретатель, удостоенный в 1928 году звания "Герой Труда". В 1921—1922 годы на заводе работало около 2 тысяч человек. В дальнейшем численность коллектива увеличилась.
      Заметных успехов в возрождении своих предприятий добились работники треста "Государственные Мальцовские заводы" (с таким названием трест существовал с 1923 по 1927 годы, хотя еще в 1922 году Мальцовский фабрично-заводской округ был переименован в Фокинский в честь И.И.Фокина). В два раза по сравнению с 1922 годом увеличился в 1923 году выпуск продукции на стекольных фабриках. Бытошевский и Чернятинский заводы в 1924 году почти достигли довоенного уровня, но в целом предприятия округа производили лишь около 60% довоенной продукции. В 1923 году после пятилетнего перерыва начал выпускать продукцию цементный завод. На нем работали три вращающиеся печи, в 1925 году к ним добавились еще две. Важнейшим технологическим новшеством стало производство разработанного местными специалистами пуццоланового портланд-цемента, устойчивого к разъедающему действию соленой воды, что делало его незаменимым в строительстве морских гидротехнических, подземных и ирригационных сооружений.
      Поднималось производство и на клинцовских фабриках. В 1922 году был создан Клинцовский текстильный трест, взявший на себя руководство всеми суконными предприятиями города, шпагатной фабрикой, кожзаводом и чугунолитейным заводом, обеспечивавшим местные предприятия металлоотливками и деталями к станкам. Вскоре выпуск сукна на одного рабочего увеличился с 206 до 378 аршин. Это был самый высокий в стране показатель (среднероссийский составлял 264 аршина). В 1923—1924 годах клинчане выработали 1,5 миллиона метров суконных тканей — пятую часть от этой продукции, произведенной в СССР. В конце 1925 года к трем действовавшим суконным фабрикам добавилась восстановленная Дурняцкая (позже — имени Ногина). Сделать это удалось благодаря безвозмездному труду многих жителей Клинцов, без государственных дотаций. В результате производство на клинцовских фабриках достигло почти 2,3 миллиона метров тканей, но это было лишь около половины довоенного уровня.
      Предприятия Новозыбковского промышленного района, подчинявшиеся уездному совнархозу, переживали трудные времена. Из десяти действовавших ранее спичечных фабрик решено было восстановить только две (Новозыбковскую и Злынковскую) и передать туда пригодное оборудование с других предприятий. Это позволило увеличить выпуск спичек на Новозыбковской фабрике с 35 тысяч ящиков в 1920 году до 178 тысяч ящиков в 1924 году. Однако рост шел только за счет увеличения численности рабочих.
      По валовому объему выпущенной в 1924—1925 годах продукции (в млн. руб.) первая десятка крупнейших предприятий западной части Брянщины выглядела следующим образом:
      Клинцовская Стодольская суконная фабрика имени Ленина — 8,8 ,
      Клинцовская Глуховская суконная фабрика имени Зиновьева — 4,4 ,
      Новозыбковская спичечная фабрика "Волна революции" — 2,4 ,
      Суражская писчебумажная фабрика "Пролетарий" — 2,2 ,
      Клинцовская Троицкая суконная фабрика имени Октябрьской революции — 1,9 ,
      Клинцовская Зубовская пенькопрядильная и шпагатная фабрика имени Троцкого — 1,5 ,
      Клинцовский Стодольский кожевенный завод "Красный Гигант" — 1,3 ,
      Лужковская щетинная фабрика — 0,9 ,
      Злынковская спичечная фабрика "Ревпуть" —0,7 ,
      Елионская щетинная фабрика — 0,6 млн. руб.
      Трудилось на этих предприятиях от 150 до 1600 рабочих.
      Достаточно быстро шло развитие лесной и деревообрабатывающей промышленности. Здесь не требовалось значительных капиталовложений, большого количества инженерно-технических кадров. Не было проблем со сбытом готовой продукции. В 1923 году только в Брянской губернии работало 18 лесопильных заводов, в том числе на территориях современных Навлинского, Брянского и Суземского районов — по четыре. Кроме лесозаводов, в губернии работали Жуковский и Навлинский шпалопропиточные, Алтуховский бумажно-древесный, Акуличский стружечный заводы, Радогощская спичечная фабрика. В общей сложности на этих предприятиях число рабочих составляло около 1200.
      Из других промышленных предприятий Брянской губернии можно отметить Карачевский пенькотрепальный завод и Дубровскую шпагатную фабрику, а также находившиеся в Брянске канатную фабрику, сухарный завод и фабрику готового платья.
      Что касается начавших появляться частновладельческих предприятий, то они и по объему и ассортименту продукции, и по числу работающих существенного значения не имели. К примеру, в Почепе шесть частных предприятий занимались выпуском либо папирос, либо напитков, а число работавших на них составляло от одного до трех человек. Немногим больше (от 3 до 6) было рабочих на трех кожевенных заводиках в городе Новозыбкове и поселке Климове, которые в годы НЭПа были арендованы прежними владельцами у местных исполкомов. Слабость частников объяснялась не только ограничением нанимать не более 10-20 работников, но и тем, что военные события 1918-1919 годов и связанные с ними реквизиции "вымели" из этих мест почти всех лиц, сохранявших существенные капиталы, которые можно было пустить в оборот.
      Более значительную роль играли кустарные ремесленные мастерские, а также предприятия промысловой кооперации. Сохранялась специализация отдельных территорий по промыслам и ремеслам. К примеру, в 1925 году в Новозыбковской и Климовской волостях более 2 тысяч жителей занимались сапожным делом, в Злынковской волости было больше всего (около 700) каменщиков, в Климовской волости — кружевниц и мастериц вязания (свыше 500), а также печников (110), в Стародубской волости — портных (около 180), в Красногорской волости — плотников (около 220).
      В целом для промышленности Брянского края в период НЭПа характерно постепенное восстановление прежних мощностей, начало обновления оборудования, некоторое повышение производительности труда. Больше успехов было в тяжелой промышленности, а легкая и пищевая промышленность намного отставали от довоенного объема производства. Недостаток товаров народного потребления был одной из главных причин "ножниц цен", непропорционально высоких на промышленные товары и низких — на продукцию сельского хозяйства. Если в 1914 году пуд гвоздей можно было купить за 2-3 пуда ржи, то в 1923 году для этого нужно было уже 20-25 пудов зерна.
      Положение в сельском хозяйстве.
      В центре новой экономической политики на селе были замена продразверстки продовольственным налогом, свободная торговля излишками сельхозпродуктов, развитие различных видов кооперации. В марте 1922 года вместо разнообразных видов налога был установлен единый натуральный налог.
      Эти перемены дали определенный результат. Уже в 1922 году был получен неплохой урожай. Брянщина выполнила продналоговое задание, сдав государству свыше 3,3 миллионов пудов зерна. Посевные площади в 1922 году возросли на 24%, а на следующий год превзошли довоенный уровень.
      Наибольшие посевы ржи, овса, гречихи, картофеля, льна находились на территории самого обширного Бежицкого уезда. Больше всего проса и конопли сеяли в Севском уезде (там же размещались все посевы сахарной свеклы — около 1,3 тысяч десятин, работали Лопандинский и Луганский сахарные заводы). В Почепском уезде находилось более половины посевов гороха (3 тысячи десятин из 5,6 тысяч по губернии), пшеницы (2,3 тысячи десятин из 4 тысяч десятин) и ячменя.
      Были свои особенности в развитии земледелия в западной части Брянщины, входившей в состав Гомельской губернии. Наблюдавшийся здесь рост посевов ржи (до 183 тысяч десятин из общей площади 378 тысяч десятин в 1923 году) затем сменился сокращением (в 1925 году — 165 тысяч десятин из 388 тысяч десятин всей посевной площади). По сравнению с восточной Брянщиной здесь большее место занимали посевы гречихи (свыше 20%), ячменя (более 4%), пшеницы (более 3%), которые составляли в 1925 году соответственно 78 тысяч, 16 тысяч и 12,5 тысяч десятин. Намного меньше здесь выращивали картофеля (41,5 тысяч десятин), овса (25 тысяч десятин), проса (9 тысяч десятин), льна (8 тысяч десятин), конопли (6,6 тысяч десятин). Значительное количество сеяных трав (в основном вики) было в Стародубском уезде — свыше 6 тысяч десятин. Этот же уезд выделялся наибольшими посевами бобовых (гороха, фасоли, чечевицы, бобов) и подсолнечника. Почти исчезли заметные ранее плантации табака (Погарская табачная фабрика в эти годы не работала).
      Быстро восстанавливалось животноводство. Поголовье скота в 1923 году превысило уровень 1913 года. Исключение составляли лошади, количество которых оставалось меньше довоенного уровня, а так же свиньи (по западным уездам).
      Первые итоги НЭПа были продемонстрированы на открывшейся в Москве в августе 1923 года. Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Брянская губерния была представлена на ней изделиями завода "Красный Профинтерн", предприятий Фокинского фабрично-заводского округа, а также продукцией животноводства.
      Подобные выставки стали проводиться и в Брянске. Газета "Брянский рабочий" в октябре 1925 года сообщала: "Десяток крестьянских лошадей на конкурсе тяжестей... свободно и легко начинают подъемом 140 пудов и заканчивают нагрузкой в 215 пудов. Их перетянул Щебень Локотского завода, поднявший 231 пуд... Новозыбковская опытная станция выставила 3 сорта овса... При коллективных опытах на крестьянских землях овес сорта "Золотой дождь" давал на десятину до 197 пудов зерна, тогда как тут же местный крестьянский сорт дошел только до 90 пудов...".
      Но это были выставочные достижения. Рядовое же крестьянское хозяйство оставалось малопродуктивным, мелкотоварным и обеспечивало в основном лишь себя, да и то не всем необходимым. Хотя общий объем сельскохозяйственной продукции превысил к 1923 году дореволюционный уровень, Брянщина не обеспечивала себя хлебом. Поэтому ежегодно сюда завозилось 100-160 тысяч тонн зерна.
      Торговля и кооперация. Нерешенные проблемы.
      Период НЭПа был временем развития товарообмена между городом и деревней. На первых порах главную роль играла частная торговля. В 1923 году на ее долю приходилось 79% всего торгового оборота Брянской губернии, хотя в разных регионах положение было неодинаковым. Абсолютно преобладала частная торговля в Карачевском уезде (98%), значительное преимущество она имела в городе Брянске (78%) и Трубчевском уезде (76%), но в Бежицком и Севском уездах ее значение было меньше (соответственно 56 и 60%).
      Все возрастающую роль играла торгово-потребительская кооперация. В 1923 году на ее долю приходилось 42% товарооборота в Бежицком уезде, 23% — в Трубчевском уезде, около 20% — в Севском уезде. К 1927 году она уже повсюду преобладала (55% всего товарооборота), оттеснив частную торговлю на второе место (менее трети товарооборота). Повышалась роль и государственной торговли. Если в 1923 году она была заметной лишь в Севском уезде (около 21% товарооборота) и отчасти в Брянске (6%), то в 1925—1927 годах на ее долю приходилось уже 13-14% всего товарооборота Брянской губернии.
      Помимо торгово-потребительской кооперации, в годы НЭПа широкое распространение на Брянщине получили и другие виды кооперации. Отдельные из них были связаны в первую очередь с горожанами (жилищные, промысловые, инвалидные кооперативы), другие — преимущественно с сельскими жителями (земледельческие, мелиоративные, садово-огородные, пчеловодческие, охотничьи, маслосыродельные, лесохозяйственные и т.д.).
      Кооперативные товарищества и артели имели право вести производственную, финансовую и прочую деятельность. В целом она поощрялась органами власти, поскольку кооперация рассматривалась в качестве одной из главных форм приобщения населения к коллективному труду и управлению, но в то же время губернское руководство было обеспокоено "засильем некоммунистического и непролетарского элемента" в кооперативах.
      Тот факт, что сельское хозяйство и промышленное производство Брянщины приблизились, а по ряду показателей и превзошли уровень 1913 года, что в целом уровень благосостояния общества повысился, не мог скрыть многих экономических и социальных проблем. НЭП не снизил остроты противоречий в деревне, где расслоение крестьянства становилось все более очевидным. Наряду с 3,5% наиболее зажиточных, именуемых обычно кулаками, которые имели в своей собственности мельницы, крупорушки, сельхозмашины, нередко применяли наемный труд батраков, значительная часть крестьян не имела возможности прокормить свои семьи за счет собственного хозяйства. К примеру, в 1923 году из 39 тысяч крестьянских хозяйств Новозыбковского района около 7 тысяч не имели лошадей, следовательно, не могли обработать свою землю. К 1925 году почти во всех уездах Брянской губернии 12—13% крестьян имели менее одной десятины земли или не имели ее вовсе. В результате около четверти крестьян были вынуждены или батрачить у кулаков, или наниматься в пастухи, или заниматься отхожими промыслами. Многие крестьяне пытались трудоустроиться в городах, на новостройках, так что рынок свободной рабочей силы оказался переполненным и созданные в городах биржи труда были не в состоянии помочь всем безработным. Аграрное перенаселение подталкивало часть крестьян искать возможность переезда на новые земли. Брянское губземуправление сообщало в 1923 году наркомату земледелия, что "плохие почвы и малоземелье вызывают у населения тягу к переселению" и поэтому многие крестьяне "по собственному почину без разрешения властей посылают ходоков в различные районы страны за поисками свободных земель". Подобное сообщали и власти Гомельской губернии. В 1925 году переселение приняло организованно-плановый характер, был специально создан Всесоюзный переселенческий комитет при ЦИК СССР во главе с Н.А.Кубяком. Среди мест, куда переселялись выходцы из Брянского края, были Среднее Поволжье, южные районы Урала, Западной Сибири, Дальнего Востока.
      Немало социально-экономических проблем было и в городах. Помимо роста безработицы, трудностей с жильем, отрицательно влияло на настроения горожан несоответствие между медленным повышением размеров заработной платы и заметным ростом рыночных цен на многие продукты (это стало ответной реакцией крестьянства на "ножницы цен"). Если в июне 1924 года пуд ржи стоил 70-80 копеек, то в том же месяце 1925 году — уже около 2 рублей 50 копеек. Поэтому не всегда мероприятия фабрично-заводской администрации по повышению производительности труда воспринимались рабочими положительно. Когда в январе 1925 года на 20% были снижены расценки на готовую продукцию на заводе "Красный Профинтерн", это привело к забастовке в ряде цехов с участием около тысячи рабочих. На состоявшейся тогда же беспартийной конференции звучала резкая критика экономической политики советской власти. Организаторы и активисты забастовки были арестованы.
      Случаи прекращения работы бывали и раньше. В 1924 году на том же заводе в Бежице было пять забастовок, на предприятиях Мальцевского фабрично-заводского округа — семь, но все они быстро прекращались (в течение одного—трех дней), так как завкомы, профсоюзные и партийные организации в основном поддерживали требования рабочих и добивались от администрации уступок. Подавление январской забастовки бежицких рабочих в 1925 году свидетельствовало об ужесточении политики властей в этом вопросе.
      В целом время НЭПа способствовало развитию хозяйственной инициативы людей, значительному оживлению экономики, но оставалось очень непростым и во многом противоречивым периодом жизни советского общества.

"История Брянского края. XX век",
Горбачев О.В., Колосов Ю.Б., Крашенинников В.В.,
Лупоядов В.Н., Тришин А.Ф., 2003 год