Алексей Шишин Брянск
Уважаемая редакция, несмотря на свой преклонный возраст, я не расстаюсь с любимой и единственной для меня газетой «Брянский рабочий». Читаю с удовольствием» с 1954 года. Мне нравятся статьи умных, талантливых журналистов, таких как главный редактор В. Мельников, И. Марченкова, Т. Немешаева, Е. Чалиян, Н. Егоров, В. Полозов и др. С теплом вспоминаю покойного А.П. Кузнецова, которого знал лично.
Подтолкнули меня написать в редакцию статьи И. Марченковой «Труба зовет» от 30.05.2013 года о параде духовых оркестров и «Небо, ставшее судьбой» от 26.06.2013 года. В них я увидел отражение своей судьбы. Вспомнилось трудное военное детство, послевоенные годы, люди, ушедшие в мир иной: капельмейстер Петр Иванович Грузинцев, руководивший двумя оркестрами — БСРУ и стальзавода, красавец солист, баритон Лубошников, которого любили все девчата, вокалистка Руфа, музыканты Максимов, Панаскин, Симонов, Казаков, Каверзанов, Корж и другие.
Без капельмейстера П. И. Грузинцева и нас, оркестрантов, не обходилось ни одно торжество. Помню, как 17 сентября 1950 года открывали памятник дважды Герою СССР П. Камозину. Народу было столько, что, как говорится, яблоку негде упасть.
Помню, как мы выезжали в подшефный колхоз стальзавода в Жуковском районе. После торжественного собрания выступала художественная самодеятельность, а потом все с удовольствием танцевали под нашу музыку. В конце мы всегда исполняли марш «Прощание славянки».
Оркестр участвовал и в похоронах заводчан. Вспоминаю эпизод, когда хоронили какого-то начальника из Бежичей. Была весна, большой разлив Десны, моста до Бежичей с Литейной не было, переправляли на баркасе. Возвращались с поминок назад слегка захмелевшие. Мужчина попросил: «Ребята, повеселили бы малость». Ну как отказать уставшему человеку?! И мы исполнили вальс «Дунайские волны». В конце улицы Литейной стояли люди, ожидавшие переправы, и аплодировали нам.
Сейчас духовые оркестры распустили — и стальзаводской, и БМЗ. А в 1950-х в Бежице было шесть оркестров. Ежедневно на эстраде в парке играл один из них. Послевоенная молодежь, проходя по центральной аллее, знакомилась и влюблялась под музыку оркестра. Все лавочки возле эстрады были заняты. Работали две танцплощадки. Но ушло то время, ушла наша молодость.
Работая на стальзаводе токарем после ремучилища по вечерам в областной аэроклуб, учился на авиамеханика. Когда 12 апреля 1951 года призвали в армию, взял с собой свидетельство об окончании аэроклуба. И был направлен мотористом в Батайское летное училище имени Серова. Работал на Ла-9. Захватил исторический период, когда в училище переходили на реактивную технику. Из мотористов меня перевели в механики.
Демобилизовавшись в середине 1954 года, решил вернуться на завод, но... Дойдя до проходной, увидел самолеты, летящие в Бордовичи. Сердце мое защемило, любовь к авиации победила. После разговора с инженером аэроклуба майором Ковалевым был зачислен авиатехником. А вечером пришел в стальзаводской клуб, заняв свое место в духовом оркестре. Как я был тогда счастлив!
1950—1960-е — годы расцвета аэроклуба. Два отряда пилотов, звено парашютистов, в котором я начинал работать, звено планеристов и большое количество спортсменов преимущественно с БПЗ и стальзавода. На День воздушного флота в 1955-м на аэродроме в Бордовичах собралось столько народу, что невозможно было пройти. После официальных показательных выступлений командир звена Лагуткин разрешил полетать и моей невесте вместе с мастером спорта Николаем Некрасовым, самолет которого я обслуживал. Летчик выполнил несколько фигур высшего пилотажа на По-2. Когда самолет приземлился, у невесты был румянец от восторга. Она выдержала этот полет и поблагодарила Некрасова. Вечер наш продолжился в клубе стальзавода.
В 1959 году, окончив БМТ, я решил устроиться по специальности. Честно сказать, очень не хотелось уходить из аэроклуба. Лучшие 10 лет моей жизни — те, что были отданы авиации (около 4 лет армия и более 6 лет аэроклуб). А какое счастье было для меня и других механиков после ремонта полетать с командиром на своем самолете. Свежий ветер за бортом, зовущее ввысь голубое небо — это наша молодость, ее нам не забыть никогда. Работая 10 лет в авиации, я постоянно находился в тесном контакте с летчиками, которых безмерно уважал и которыми восхищался. Это решительные, смелые, мужественные и очень добрые люди, настоящие асы.
С особым чувством вспоминаю начальника аэроклуба подполковника Лагерева, командиров планерного и парашютного звеньев Симонова, Дорохова, Лагуткина, Некрасова, командиров первого и второго отрядов Щепанова и Гладких, техников самолетов Фомина, Чекрыгина, Ручкина, Самсонова, Соболева. Алдушина, Симукова (последний до поступления в аэроклуб работал в ГВФ, обслуживая самолет П. Камозина).
Скорблю о недавно погибшем летчике Дмитрии Кирюхине. мать которого Ларису я хорошо знал. В начале пятидесятых годов прошлого века она была спортсменкой-парашютисткой.
Такова моя судьба, судьба деревенского мальчишки, которому дала крылья Советская власть Но родную деревню я не забыл в отпуск приезжал, любил пройтись босиком по тропкам своего детства. Не знаю, правильно ли поступало наше правительство отрывая крестьянских детей от родной земли, отпуская из колхозов? С одной стороны, надо было восстанавливать разрушенное войной народное хозяйство, с другой стороны, деревня беднела без молодежи. Однако историю заново не перепишешь и сделанного не вернешь...
Алексей ШИШИН
В небе По-2.
