Киевская русь. Брянск.

Уходящая в глубь веков история славянских племен, образовавших более 1000 лет назад единое Древнерусское государство с центром в Киеве, до сих нор остается одной из самых сложных проблем советской исторической науки.
Сведения о древних славянах немногочисленны и отрывочны. Содержащиеся в древнейших русских летописях известия о событиях IX - Х веков, не говоря уже о более раннем времени, в основном представляют собой записи устных легенд и не всегда достоверны Изучение истории славянского населения по среднему течению рек Десны и Ипути и на прилегающих территориях, где расположена современная Брянщина, представляет особые трудности. Если основу древнего населения соседних Брянщине современных областей составлял какой-либо один племенной союз (Черниговская, Сумская, Курская области -северяне. Орловская, Калужская области - вятичи. Смоленская область - кривичи, Могилевская, Гомельская области - радимичи), то население Среднего Подесенья, занимавшего промежуточное положение между основными территориями перечисленных славянских племенных союзов, не могло быть однородным в этническом отношении, и это усложняет изучение его исторической судьбы.
Как известно, первые сведения о северянах, вятичах, радимичах и кривичах содержатся в "Повести временных лет". Рассказывая о расселении восточнославянских племен, древний летописец сообщает, что те из них, которые "седоша по Десне, и по Семи, и по Суде, ...нарекошася север". Несколько позже названы кривичи, "иже седять на верх Волги, и на верх Двины и на верх Днепра, их же град есть Смоленск". Особо выделяет начальная русская летопись радимичей и вятичей, указывая на их происхождение "от ляхов" в отличие от всех других восточнославянских племен, происходящих, по словам летописца, "от рода словеньска". Вот как излагает эту легенду "Повесть временных лет": "Бяста бо 2 брата в Лясех,- Радим, а другий Вятко, - и пришедьша седоста Радим на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятъко седе с родом своим по Оце, и от него же прозвашася вятичи".
Первое датируемое летописью известие об интересующих нас славянских племенах относится к 859 г. и сообщает, что среди племен, плативших дань варягам "из заморья", были кривичи, а дань "на полянех, и на северех, и на вятичех" собирали хазары.
В рассказе о событиях 862 г. среди племен, призвавших к себе на княжение варяжского вождя Рюрика, названы и кривичи.
Наиболее вероятно, что освоение славянами Среднего Подесенья проходило волнообразно, причем движение этих волн следует объяснять не только увеличением численности племен и хозяйственной потребностью в новых территориях, но и внешними причинами. Ведь двигавшиеся в южной половине Восточно-Европейской равнины во II-IX веках н. э. огромные миграционные потоки неоднократно захлестывали и древнеславянские племена, вынуждая их оставлять территории прежнего проживания и искать более спокойные места.

При переселении в конце II - первой половине III в. н. э. готских племен с низовьев Вислы в северозападное Причерноморье они проходили через места, издавна связанные с венедами,- теми славянскими племенами, которые позже стали основой формирования западнославянских народов. Какая-то часть венедов под давлением готов вынуждена была передвигаться на северо-запад, к среднему течению р. Неман, где встречаются длинные курганы, близкие курганам на Псковщине и в смоленской земле. От Немана через северо-запад современной Белоруссии в бассейн р. Великой, а оттуда в верховья Днепра - таков вероятный путь кривичей, которые примерно в VIII веке появились и на севере современной Брянщины. Ряд археологических, топонимических и лингвистических данных подтверждает эту гипотезу.
Еще одна волна славянских переселенцев в Среднем Подесенье могла появиться в конце IV - начале V вв., когда из-за нашествия гуннов некоторые славянские племена лесостепной зоны Приднепровья искали спасения в придеснянских лесах.
Нашествие аваров в конце VI - начале VII вв. явилось причиной новых переселений славянских племен на север и северо-восток. По-видимому, именно в это время юг Брянщины был занят частью северян, основная масса которых расселялась несколько южнее.
Наконец, последние, наиболее значительные волны славянских переселенцев нахлынули на территорию Среднего Подесенья, в бассейн Ипути и другие прилегающие места в VIII-IX вв. Среди них были племена вятичей и радимичей.
Если кривичи прибыли на Брянщину с севера, северяне - с юга, то радимичи и вятичи,- вероятнее всего с юго-запада. Район первоначального расселения радимичей (Верхнее Приднестровье) довольно убедительно намечен В. В. Седовым по данным гидронимики.
Толчком к переселению радимичей на новое место могло стать перемещение угров (венгров) из междуречья Днепра и Дона на среднее течение Дуная, так как в своем движении угры не могли миновать верховьев Днестра. Правда, основная масса угров перевалила Карпатские горы и начала завоевывать Паннонию в 90-е годы IX в., но первые вторжения венгров в Центральную Европу произошли еще в 862 г. Примерно к этому времени можно и отнести переселение радимичей в бассейн Сожа и Ипути.
Культурные и языковые элементы близости балтов и славян, их многократные контакты в более раннее время (не случайно в ряде археологических памятников встречаются и славянские и балтийские элементы) способствовали тому, что процесс ассимиляции балтов славянами во второй половине I тысячелетия н. э., а кое-где и позднее, шел в основном мирно.
Хотя славяне стояли на более высокой ступени общественно-экономического развития, в целом вклад балтов в язык и культуру восточных славян был достаточно заметен.
Это относится и к Среднему Подесенью, где также культура древних славян наслаивалась на культуру балтов. Например, среди названий рек и других гидронимов на Брянщине лишь немногие явно славянские (Десна, Нерусса, Снежеть, Рожок, Трубеж, Крапивна и некоторые другие), а значительно большее количество - балтийского происхождения (Болва, Надва, Лутна, Ревна, Гасома, Габья, Локня, Титва, Солова, Вабля и т. д.). Подобное положение могло сложиться лишь в том случае, если местное население (балты) не было вытеснено или уничтожено новыми поселенцами (славянами), а длительное время мирно соседствовало с ними.
Русские летописи в сообщениях о событиях 1058 г. и 1147 г. упоминают одно из этих племен - голядь, которое, как считают, жило по притокам Оки, Угры и Протвы, т. е. на севере Калужской и востоке Смоленской областей, но есть основания думать, что это племя расселялось и на Брянщине.
С помощью топонимов, происходящих от названия "голядь", можно выделить два района расселения этого племени: междуречье Десны и Болвы (д. Взголяжье, д. Гляднево, д. Глаженка, с. Голяжье - ныне с. Отрадное, д. Колядчино, ныне исчезнувшая д. Голожево - все на территории Рогнединского, Дубровского, Дятьковского, Брянского районов) и территория, ограниченная с севера р. Навлей, с юга - нижним течением р. Неруссы и рекой Усожей (д. Глажево, д. Гладское, с. Глоднево, С. Глядино, д. Голынь - ныне д. Заречная, с. Голышино, ранее называвшееся Голяшино - на территориях Навлинского, Брасовского, Комарич-ского и Севского районов).
По-видимому, славянское название р. Неруссы также объясняется тем, что для славян эта река была довольно продолжительное время не славянской, не русской рекой, так как в ее бассейне располагались поселения голяди. Возможно, что занятые голядью территории кое-где были и на правобережье Десны (доказательство тому - название с. Голяшовка - ныне с. Заречное на р. Судости).

К концу I - началу II тысячелетия н. э. большую часть территории современной Брянщины занимали радимичи. Бассейны рек Беседи и Ипути, правые притоки р. Снов, верхнее и среднее течение Судости, правобережье Десны, примерно от реки Сещи на севере до района Трубчевска на юге - вот основная территория расселения радимичей на Брянщине. Это подтверждается и археологическими находками и данными топонимики. Наиболее северный топоним - д. Радичи (Дубровский район), крайние юго-восточные - с. Радутино, с. Радчино, д. Радинская (Трубчевский район).
Кривичи занимали крайний север современной Брянщины-бассейны притоков Десны, Габьи и Снопоти.
По реке Снов и ее левым притокам, в нижнем течении Судости и по ее притоку Вабле, вниз по Десне, примерно от Трубчевска и на крайнем юго-востоке области по реке Сев расселялись северяне.
Вятичи дольше всех держались своей племенной самостоятельности. Правда, они в начале Х в. участвовали в походе князя Олега на Константинополь, но это еще не указывает на их зависимость от Киева, так как к походу могли быть привлечены наемные отряды вятичей.
Первую попытку подчинения вятичей Киевской Руси предпринял в 964 г. князь Святослав, но результатов, кроме подтверждения даннической зависимости вятичей от хазар, не получил. Сам он в это время вряд ли вел активные действия против вятичей, так как его планы были связаны с подготовкой и проведением восточного похода. Лишь после разгрома в следующем году хазар Святослав вновь двинулся на вятичей и победил их. С 966 г. вятичи вынуждены были платить дань Киеву.
Однако в 981 г. сыну Святослава князю Владимиру пришлось снова идти на усмирение непокорных вятичей. После победы Владимир "възложил на ня дань от плуга, яко же и отець его имаше". Но стоило Владимиру Святославичу вернуться в Киев, как вновь "заратишася вятичи", и великий киевский князь был вынужден опять утверждать свою власть над ними в 982 г. с помощью воинской силы.
Косвенным подтверждением обособленности вятичской земли от остальных русских земель, сохранения там архаичных родоплеменных отношений, чуждых укреплявшейся русской государственности, является известная былина "Илья Муромец и Соловей-разбойник".
Путь богатыря Ильи от города Мурома к Чернигову и Киеву пролегал по "прямоезжей дорожке", которая "заколодела, замуравела", через Брынские леса, глухой край вятичской земли, где родоплеменная знать (олицетворением ее в былине является Соловей-разбойник) наиболее упорно держалась за патриархальные традиции и всячески противилась укреплению новых государственных отношений.
Исторической основой этой былины являются события 996 г., когда "умножашася зело разбоеве" и пришлось ужесточать меры борьбы с ними. К этому же году летописи относят один из сильных печенежских набегов, когда сам князь Владимир едва спасся, а также учреждение регулярных пиров для дружинников князя. Все эти события в вольной поэтической форме отразились в былине.
И после смерти князя Владимира Святославича вятичская земля оставалась краем, где, несмотря на признание власти киевских князей, руководимое племенными вождями население продолжало жить, придерживаясь старых обычаев, обрядов, языческих верований, краем обособленным и во многом опасным для представителей официальных властей и официальной церкви.
Не случайно, рассказывая в "Поучении" о своих "трудах" и "путях", князь Владимир Всеволодович Мономах ставил себе в заслугу, что в 60-х годах XI в., еще будучи подростком, "проехахом сквозь Вятичи", а в начале 80-х гг. XI в. в бытность черниговским князем "в Вятичи" ходил "по две зимы на Ходоту и на сына его". Следовательно, еще в конце XI в. в вятичской земле сохранялись племенные вожди, которые продолжали отстаивать свою самостоятельность.
О приверженности вятичей старым языческим обрядам свидетельствует факт убийства ими где-то около 1140 г. киево-печерского монаха Кукши, пытавшегося насаждать христианство в их земле.
 

Родной Брянск, милая сердцу Брянщина.

А ветер под утро калину стряхнёт.
С багряных кистей вся роса упадёт.
Закончатся каплями их лунные сны.
Проснутся они в колыбели Десны.