Брянск. Смерть предпринимателя Кибальчича.

ЗА ПАРУ ЧАСОВ ДО САМОСОЖЖЕНИЯ КИБАЛЬЧИЧ ОСТАВИЛ НА ФОРУМЕ В КОММЕНТАРИЯХ ПОСЛЕДНЕЕ СООБЩЕНИЕ: «ПРИНИМАЮ НЕСКОЛЬКО ЭКСТРЕМАЛЬНЫЕ МЕРЫ. ДУМАЮ, УЗНАЕТЕ ИЗ НОВОСТЕЙ. ДОСТАЛИ!'!»

Говорят, что любой прошедший школу российского бизнеса и вы­живший потом уж точно нигде не пропадет. И в огне не сгорит, и в воде не утонет. Надо ли этим гордиться, непо­нятно. Но очевидно одно: все последние двадцать лет строительства как бы капи­талистического общества в России риск­нувшим попробовать жить своим умом и своим делом сопутствовали жесточай­шие испытания. Разорение, потеря биз­неса — еще не самая страшная неудача.

Недавно Брянск опять прославился на всю страну. 52-летний брянский пред­приниматель Вадим Кибальчич облил себя растворителем и устроил самосо­жжение днем на площади Ленина. Его пытались спасти, но безуспешно. Спустя несколько дней он умер от полученных ожогов в больнице.

Фамилия предпринимателя поначалу многих ввела в заблуждение. Это не тот ли Кибальчич, который в начале девяно­стых недолго ходил в советниках у губер­натора Карпова? Не тот. Этот совсем из простых, так сказать. Да и бизнес его был незатейлив. Получил как безработный от Центра занятости субсидию, около 60 ты­сяч рублей. Взялся плести ивовые корзи­ны на продажу. Нашел партнера, с кото­рым спустя некоторое время не поладил. Кибальчич обвинял партнера, будто бы тот оказался ему должен за произведен­ную продукцию 120 тысяч рублей. Пы­тался безуспешно судиться. Попробовал организовать с помощью полиции новое расследование, но безуспешно. Дело было закрыто.

Позже в Интернете на форумах в под­робностях разобрали жуткую историю. Оказалось, что некоторые из случайных прохожих решили, что на площади Ле­нина снимается кино, учебное. Очевидец рассказал, как в страшную минуту оста­новил машину и с огнетушителем в руках попытался спасти самоубийцу. Удиви­тельно, но журналисты оказались на ме­сте раньше полиции. Выяснились некото­рые подробности из жизни Кибальчича. Представители полиции в официальном сообщении не пре­минули сообщить, что самоубийца был ранее судимым, пробыл в ме­стах лишения свободы десять лет. Хотя это-то при чем? По свиде­тельствам знакомых, в прошлом токарь Ки­бальчич был по жизни работягой. В послед­ние годы он искренне пытался устроить свою судьбу заново. Год на­зад даже дал весьма оптимистичное интер­вью газете «Брянский перекресток», о том, как сам работает и дру­гих к этому делу при­влекает.

Увы, в итоге ничего не вышло.

Руководитель брянского профсоюза среднего и малого бизнеса Николай Шилин, он много общался с Кибальчичем и пытался предпринимателю помочь, в од­ной из брянских газет высказал мнение, что маленький бизнес у Кибальчича фак­тически отобрали. Год тот пытался до­стучаться до властей, писал письма, объ­являл голодовку. За день до страшного события отправил в ФСБ и прокуратуру письма, угрожал самосожжением. Похо­же, ему не сильно поверили, — реакции на письма не последовало. 

Люди сами вольны распоряжаться сво­ей жизнью. Предприниматель Кибальчич распорядился ею так. Неверно думать, что к такому решению предприниматель пришел из-за потери 120 тысяч. Думает­ся, тут все глубже и хуже — потеряны не только деньги, но и вера. А как без веры жить? Одни могут, другие — нет, — вот и вся разница. Психотерапевты напо­минают, сколь сложно идет адаптация к нормальной жизни людей, отбывших длительный срок заключения. Есть мне­ние, что при сроке больше семи лет она и вовсе невозможна. Ну, вот Кибальчич попробовал.

Правда, тут бы понять, что есть «нор­мальная жизнь»? Это когда тебя могут в любой момент кинуть и обмануть, как у нас часто случается и никак не ответить за это? Между прочим, в УК есть статья 110 «Доведение до само­убийства». Правда, говорят, доказать что- то по ней практически чрезвычайно сложно.

В химии есть поня­тие агрессивной сре­ды, которую не всякий металл выдержит. Се­годня в бизнесе люди, увы, должны быть за­калены не хуже редких металлов. Брянские предприниматели, даже достигнувшие значительных успехов, в минуты откровения признаются в тоталь­ном одиночестве. Их обычный путь — это череда разочарований и предательств. И хорошо еще тем, у кого есть семья, друзья. Но у Кибальчича и с этой стороны поддержки не было. Вот и вышло, что ему оказалось проще полу­чить субсидию и кредит, чем обрести не­обходимые навыки выживания в новой среде. Покинутый мир братковских по­нятий с чеканной формулой «Не верь. Не бойся. Не проси» в каком-то смысле ока­зался куда понятнее мира бизнеса, мира денег, где нет ни понятий, ни правил, где за все надо платить и платить. Кибальчич заплатил самую высокую цену

Юрий ФАЕВ