ДЯТЛОВ НИКОЛАЙ ЛУКЬЯНОВИЧ Брянск
Оставаться дома, когда весь народ поднялся на защиту родной земли, я не мог. Мой сосед по дому, Николай Степанович Лавров, хорошо знавший нашу семью и о моих неоднократных обращениях в военкомат, как-то спросил: "Будешь у меня помощником?". Я согласился. Ему, кадровому работнику горвоенкомата, была поставлена задача после эвакуации основного оборудования на восток взорвать цеха заводов и железнодорожный вокзал. За короткое время Лавров обучил меня подрывному делу.
Мы упорно и настойчиво осваивали солдатскую науку побеждать врага. Пятиразрядная винтовка стала нашей верной подругой, с которой мы расставались только на короткое время отдыха и сна. С примкнутым штыком она была выше некоторых моих сверстников, а в походах ее приклад безжалостно бил по ногам...
С наступлением холодов нас соответствующе обмундировали, кормили два раза в сутки. Давали 400 г черного хлеба, суп, где одна картофелина догоняет другую, кашу - "шрапнель". В начале декабря нашу роту переправили на правый берег Волги. Был совершен девятисуточный пеший марш-бросок до Подольска. Там был сформирован 138-й стрелковый полк 111-й стрелковой дивизии. Нас вооружили штатным оружием по военному времени. Мне достался пулемет "Максим". Опять стали учить тактике боя в обороне и наступлении в составе роты, батальона и полка. Из солдатской жизни в моей памяти запечатлелось навсегда, как по правому боку методично бьет в походе малая саперная лопата, а по левому -противогаз...
В конце февраля сорок второго года мы заняли участок обороны между Малоярославцем и Сухиничами, сменив другую войсковую часть.
Здесь мы с товарищами отличились. Выставили нас на стыке рот вперед в боевое охранение. Ночью вдруг видим впереди силуэты людей в маскировочных халатах. При освещении ракетами они замирают. Мы сделали вид, что ничего не замечаем. Когда призраки подползли к нам на бросок гранаты, я открыл огонь на поражение, а мой товарищ бросил две гранаты. Трое были убиты, двоих взяли в плен. Оказалось - немецкая разведка...
Вскоре был получен приказ готовиться к наступлению. Ночь была почти бессонной. Командир роты перед атакой вызвал к себе командиров взводов для доклада. Шальной немецкий снаряд разорвался рядом с ними. Кого убило, кого ранило. Погиб командир роты. Никто из сержантов не решался взять командование на себя. Я был рядом и решил предложить свою кандидатуру на эту должность, хотя воинское звание имел рядовой. Все согласились. Личный состав меня хорошо знал и относился ко мне уважительно. Началась артиллерийская подготовка. Потом взлетели в воздух три сигнальные ракеты, и я глухо скомандовал:
- Рота, в атаку!
В тот день наша рота прошла с боями в составе батальона и полка 19 километров. Мы освободили поселки Сухиничи, Дум пни чи. Поступил приказ остановиться и окопаться.
Скоро в расположении роты появились командир дивизии генерал Новиков и командир полка. Я доложил обстановку. Генерал крепко пожал мою руку и распорядился: "Подготовить приказ о назначении его командиром роты с присвоением воинского звания "лейтенант" и представить к награждению орденом Красной Звезды!"
В обороне мы простояли до конца 1943 года и снова перешли в наступление. В августе освободили Журиничи, Сельцо, Ормснку. В сентябре-октябре шли бои за Унечу, Клинцы, Новозыбков, Добруш. 26 ноября отвоевали Гомель, 30 ноября подошли к Жлобину, где завязались затяжные кровопролитные бои. Меня тяжело ранило в голову. Лечился в военном госпитале в Вологде. За успешные боевые действия роты под Жлоби-ным наградили медалью "За отвагу".
После госпиталя воевал на Ленинградском фронте. Под Псковом ранило в ногу. Опять попал в госпиталь. После командовал стрелковым батальоном в звании капитана. В марте 1945 года участвовал в Курлянд-ской операции.
После демобилизации в 1947 году продолжил учебу в институте. Работал на инженерных должностях более сорока лет. На пенсию ушел с должности главного механика, - так закончил рассказ о себе участник войны, заместитель председателя совета ветеранов Володарского района Брянска Николай.Лукьянович Дятлов.
Записал Николай ЗИБНИЦКИЙ.
