ДВОРЕЦ БРЯНЩИНА

Дворец усадьбы по своему типу несколько напоминает загородные виллы великого итальянского архитектора эпохи Высокого Возрож­дения Андреа Палладио, предшественника классицистов XVIII века, ительно превосходит их своим размахом и монументальностью ар­хитектуры.

Дворец состоял из главного корпуса, трехэтажного, расположенного по продольной оси парадного двора, против парадного въезда. В стороны от главного корпуса расходились криволинейные корпуса (по четверти круга) в плане, одноэтажные с антресолями, на высоком цоколе корпуса. Они соеди­няли центральную часть с боковыми флигелями, выдвинутыми вперед к боковым сторонам курдонера.

Такая гостеприимно приглашающая, раскрытая навстречу входящему в парадный двор композиция дворца придавала ему большую выразитель­ность и парадность.

Размах криволинейных корпусов с боковыми флигелями и корпусами оран­жерей, длиной 75 метров каждая, вместе с оградой курдонера и парадными воротами образовывали большой парадный двор размером 128,4 х 159,6 метра. Это был один из крупнейших парадных дворов в России.

О размерах дворца по внешнему обмеру можно судить по следующим данным: главный корпус имеет в плане прямоугольную форму со сторона­ми 44 и 49 метров и максимальной высотой под куполом 20 метров; боко­вые флигели имеют ширину 11 и длину 20 метров каждый; криволинейные крылья ширину 9,5 и среднюю длину 33 метра. Высота флигелей и крыльев одинаковая — 7 метров от земли до карниза.

Любопытный случай, характеризующий нравы царского двора и дворян­ской верхушки, связан с размерами Ляличского дворца. Во время нахожде

ния Завадовского в «домашней ссылке» в Ляличах (после воцарения Павел I приказал называть «Екатериныдар» их прежним именем), императору доло­жили, что Завадовский живет «выше его», т.е. дом его в Ляличах выше Ми­хайловского замка — резиденции Павла в Петербурге. Завадовский был вов­ремя предупрежден и успел насыпать перед домом террасу, закрыв землей его нижний полуподвальный этаж. Дом при измерении получился на аршин ниже, и владелец был избавлен, таким образом, от монаршего гнева.

Система планировки помещений дворца смешанная: в главном корпусе господствует анфиладная, т. е. непосредственная связь между помещения­ми, отдельные группы комнат связывались короткими и узкими коридорчи­ками, помещения криволинейных корпусов в первом и антресольных эта­жах связаны между собой коридорами вдоль наружных стен парадного фа­сада (все комнаты окнами «смотрели» в парк); прямоугольные боковые фли­гели имели анфиладную планировку.

В первом этаже главного корпуса располагались помещения вестибюля, гар­дероба, приемных, кабинета и спальни графа, курительные и другие комнаты.

Во втором этаже — аванзал с выходом на балкон главного портика, круг­лый высокий колонный зал под центральным куполом; налево от него ин­тимная женская половина, справа — столовая, прямо — главная парадная гостиная, связанная с балконом портика паркового фасада. Из столовой и женской половины были выходы в лоджии боковых фасадов. Левее парад­ной гостиной — вторая гостиная, будуар и спальни. Справа от нее двухсвет­ный «зеркальный зал». Последний предназначался для концертов и танцев. Оркестр помещался на хорах третьего этажа.

В третьем этаже — семейные помещения, детские спальни, комнаты игр и занятий.

Связь между этажами осуществлялась четырьмя лестницами — парад­ной, расположенной слева от вестибюля и аванзала второго этажа, и тремя «служебными» лестницами.

В полуподвальном и подвальном этаже размещались комнаты прислуги, кладовые, кухни и другие хозяйственные помещения.

В криволинейных корпусах и в левом флигеле находились комнаты для гостей, в правом боковом флигеле — апартаменты для особо важных гостей.

Всего в наземных этажах дворца было 85 залов и комнат, 9 лестничных помещений и 19 коридоров и небольших переходов; в подземном этаже 45 помещений, 3 коридора и две лестницы. Все вместе это составляло 163 помещения.

Конструктивное решение здания обычное для того времени: несущие массивные кирпичные стены наружные и внутренние, покоились на фунда­ментах, выложенных из красного обожженного кирпича. Помещения под­вала и часть помещений первого этажа были перекрыты кирпичными ци­линдрическими сводами. Междуэтажные и чердачные перекрытия, в ос­новном плоские и частично сводчатые, — деревянные, с оштукатуренными потолками. Центральный круглый и колонный зал был покрыт полусфери

ческим куполом, покоящимся на квадратном пьедестале. Отделочный ма­териал фасадов здания — штукатурка по кирпичной кладке.

Объемно-планировочная композиция дворца отличается строгостью и простотой. Она основывалась на контрасте протяженной нижней части зда­ния — первого этажа дворца и крыльев с боковыми флигелями — и возвы­шающейся над ней трехэтажной массой главного корпуса, увенчанного вы­разительным куполом.

Нижняя, сравнительно невысокая часть, связывала дворец с остальны­ми постройками ансамбля — оранжереями по сторонам курдонера, парад­ными воротами, созданиями деловой и хозяйственной части усадьбы, рас­положенными за аллеей в юго-западной части усадьбы. Не только общностью высоты, но и всем характером внешней архитектуры эти пост­ройки составляли одно неразрывное целое.

Над группой зданий ансамбля господствовал центральный трехэтажный объем дворца, возносивший высоко эффектный купол.

Архитектурный облик дворца отличался выразительностью и простотой, сдержанностью декоративного убранства, покорял зрителя общей строгос­тью и ясностью архитектуры, точными пропорциональными отношениями частей между собой и согласованностью с целым.

Нижний этаж обработан горизонтальными рустами, придающими ему мощь и прочность, подчеркивающими его горизонтальную протяженность, крепкую связь с землей.

Стены первого этажа почти лишены украшений. Лишь замковые камни арок имели скульптурные маскароны. По контуру одноэтажных корпусов сте­ны, выше простого тянутого карниза, завершались невысоким парапетом, частично скрывавшим крышу и увеличивающим высоту крыльев флигелей.

Верхние этажи оштукатурены гладко. Окна во втором этаже имеют строй­ную прямоугольную форму, обрамлены простыми рамками наличников с сандриками (полочками) наверху.

Стены центральной части здания завершаются венчающим карнизом. Он оживлен лепными кронштейнами, бросающими зубчатую тень на гладкую стену.

Таков скромный и спокойный фон, на котором звучно и четко, подчерк­нутые глубокой тенью, выделялись шестиколонные портики главного и пар­кового фасадов и колонны лоджий боковых фасадов. Колонны портиков объединяют верхние этажи здания, они несут треугольные «римские» фрон­тоны и совместно с куполом, увенчивающим дворец, выделяют его цент­ральную ось, по которой расположены главный и парковый входы.

Нарядные коринфские капители колонн вместе с кронштейнами карниза, балюстрадами ограждений балконов и лоджий и маскаронами замков арок первого этажа — вот и все орнаментальные украшения наружного облика двор­ца. Они лишь подчеркивают простоту и строгость архитектуры классицизма.

Большую выразительность и пластичность архитектуре здания придава­ли лоджии боковых фасадов. Они вносили мягкость и жилой уют в строгий классицистический образ дворца.

Простота и строгость, даже некоторая «холодность», присущая как мно­гим произведениям Кваренги, так и внешней архитектуре дворца, как бы подготовляла сильнейший эффект, который должно было производить его внутреннее убранство.

Наиболее нарядно были отделаны: вестибюль, приемная и кабинет гра­фа, главная лестница и помещения для особо важных гостей в правом фли­геле, которые могли спорить своей отделкой с самыми парадными помеще­ниями. По старинным сведениям, Завадовскии предпринял строительство дворца с такой роскошью, намереваясь принять в нем Екатерину II с ее сви­той во время намеченного путешествия царицы в Тавриду и Крым. И якобы для нее предназначался правый флигель с роскошно отделанными апарта­ментами. Однако впоследствии маршрут императрицы был изменен, и в своей поездке она миновала Ляличи. Тем не менее в XIX веке создались легенды о ее пребывании в Ляличском дворце.

Пышность, изящность и красочность отделки сосредоточивались в глав­ных помещениях второго этажа, которые группировались вокруг централь­ного купольного зала. Это помещения аванзала, столовой, самого большо­го зеркального зала, главной парадной гостиной и будуара женской полови­ны. Остальные помещения второго этажа были отделаны несколько скром­нее, но не без художественности и тонкости решения.

Вершиной внутренней отделки был круглый под центральным куполом зал. Это проходное со всех сторон помещение величественно устремля­лось вверх навстречу мягкому свету, лившемуся из-под купола. Восемь пар колонн украшали круглую стену зала. Он был предназначен для размеще­ния картин и статуй.

Помещения третьего этажа были просты по отделке и вполне соответ­ствовали своему жилому семейному назначению.

В отделке интерьеров парадных помещений использованы колонны, пи­лястры, лепные и тянутые карнизы, филенки, многоцветные орнаменталь­но-декоративные росписи стен и потолков, облицовка камнем и деревом, зеркала, гобелены, скульптура, узорчатые паркетные полы. Богатая архи­тектурная отделка дополнялась мраморными скульптурами, картинами, ред­кими по ценности и художественности коллекциями фарфора и хрусталя, мебелью работы первоклассных мастеров. Богатейший крепостник-вель­можа Завадовскии перекупил у графа Безбородко среди художественных произведений и драгоценных украшений даже оборудование спальни фран­цузской королевы Марии-Антуанетты из ее Версальского дворца Трианона после ее казни на гильотине и распродажи королевского имущества на аук­ционе в Париже. Кровать казненной королевы и другие исключительной цен­ности предметы оборудования спальни размещались в будуаре второго эта­жа Ляличского дворца.

Следует отметить, что внутренняя отделка здания выполнялась с боль­шой экономией художественных средств, характеризующей мастерство ав­тора проекта Кваренги и тех архитекторов и мастеров, которые осуществля

ли проект в натуре. Это прежде всего проявлялось в умении ограниченным количеством форм и отливок создать весьма значительное многообразие различных лепных композиций и мотивов убранства, сохраняя и усиливая стилевое единство внутренней отделки.

Богатство и роскошь отделки, общий размах в строительстве дворца по­ражают гигантским расточительством материальных средств для пользова­ния ... одной дворянской семьи, которая к тому же и проживала-то здесь мало. Роскошь, проявленная здесь, оставляла далеко позади даже таких богатейших помещиков того времени, как владельцы известных подмос­ковных усадеб — Останкино, Кусково, Архангельское и других, строивших свои дворцы из дерева, а не кирпича, как Ляличский дворец.

Богатства фаворитов-временщиков доставались им легко. Тысячи кре­постных крестьян на огромных территориях трудились от зари до зари на их потребу, подневольным трудом создавая и такие художественные богат­ства, как дворец в Ляличах.

Приходят на память строки А.С. Пушкина:

... здесь барство дикое, без чувства, без закона,

Присвоило себе насильственной лозой

И труд, и собственность, и время земледельца.

(Деревня).