Алексей Константинович. Брянск. 

Любовь к Родине делала всех русских поэтов и писателей сильнее в нравствен­ном отношении, крепче характером, глуб­же и серьезнее с профессиональной точки зрения. Укрепляя чувство родолюбия к сво­ему народу, она вместе с тем проявляла заботу обо всем человечестве, а последний фактор и есть, что называется, «загадоч­ность русской души».

В ряду досточтимых имен поэтов-классиков, просиявших на русском Парнасе, имя А.К.Толстого (1817-1875), выдающегося русского поэта, драматурга и прозаика, не стало исключением. В своем стихотворении «Прозрачных облаков спокойное движе­нье», написанном незадолго до кончины, он, с тревогой размышляя о пройденном творческом пути, как бы обращается к нам и наставляет с отеческой любовью:

Проверь, усердно ли ее святое семя

Ты в борозды бросал, оставленные всеми,

По совести ль тобой задача свершена

И жатва дней твоих обильна иль скудна?

Как трогателен, глубок и благороден этот вздох совестливого наставника-воп­рошателя! А время уже давно рассуди­ло, что «жатва дней» замечательного русского художника слова была обиль­ной, и это несмотря на то, что прожил он не так уж и много.

А.К.Толстой — поэт христоматийный в прямом и лучшем смысле этого слова. С его произведениями мы встречаемся в раннем детстве на страницах букваря:

Где гнутся над омутом лозы,

Где летнее солнце печет,

Летают и пляшут стрекозы,

Веселый ведут хоровод.

Еще раньше, не умея еще читать, заучи­ваем с голоса матери волшебные строки, пробуждающие в душе светлую радость познания родной русской природы:

Колокольчики мои,

Цветки степные!

Что глядите на меня,

Темно-голубые ?..

Вступив в юность, читаем роман «Князь Серебряный», не потерявший для нас своего воспитательного значения, на­слаждаемся светлой и нежной любовной лирикой «То было раннею весной...». Возмужав, для постижения родной исто­рии отправляемся в театр на спектакль «Царь Федор Иоаннович», над которым драматург А.К.Толстой работал в своем имении Красный Рог на Черниговщине (ныне Брянщина).

Не следует упускать из виду и такой факт, что именно эта вторая драма из зна­менитой толстовской драматической три­логии, одна из любимейших из всего, что им было написано для театральных поста­новок, была запрещена цензурой. И толь­ко спустя 30 лет была поставлена (в каче­стве премьерного спектакля) в 1898 году на знаменитой сцене МХАТа великим К.С.Станиславским.

Творчество А.К.Толстого никогда не вы­зывало у критики особенно восторженных откликов и оценок. Его произведения про­сто любили, то есть ими жили. А о любви не принято кричать, ею вдохновляются на ве­ликие дела и свершения, подобно «коро­лю поэзии» И.Северянину, знавшему сво­его любимого поэта графа А.К.Толстого «от доски до доски» и сотворившему под впе­чатлением стихотворения «Ты знаешь край, где все обильем дышит?» свое видение ре­алий русской народной жизни:

..Л знаешь край, где хижины убоги, Где голод шлет людей на тяжкий грех, Где вечно скорбь, где лица вечно строги, Где отзвучал давно здоровый смех И где ни школ, ни доктора, ни книги, Но где—вино, убийство и ...вериги?..

Наш «второй граф Толстой» (И.Бунин) как поэт — натура в высшей степени гармонич­ная. Ум Алексея Константиновича светлый, с органической любовью ко всему истинно прекрасному. Стихотворные строки его по­ражали до слез своей музыкальностью ге­ния русской музыкальной культуры П.И.Чай­ковского. Из письма П.И.Чайковского к Н.Ф.фон Мекк: «Толстой — неисчерпаемый источник для текстов под музыку, это один из самых симпатичных мне поэтов».

Алексей Константинович — величайший идеалист, какого только знала русская ли­тература, прекрасный переводчик Гете и Гейне, других иностранных поэтов. Друг Ф.Листа, положившего на музыку два его стихотворения.

Знаменитость, богатство, мужская стать (внешность), отменное воспитание не мешали ему быть со всеми открытым, уча­стливым и сострадательным. Он помог в освобождении И.С.Тургенева от ссылки в Спасское-Лутовиново за некролог по поводу смерти Н.В.Гоголя (1852). 

За границей и в Петербурге, в усадьбах Пустынька под Петербургом и в Красном Роге на Черниговщине — везде ему было уютно, спокойно и привольно. Граф А.К.Тол- стой не искал для себя идеальных условий и удобств, равно как и высокого положе­ния в жизни современного ему общества. Близость ко двору императора Александ­ра II и дружба с августейшей семьей не усып­ляла его и не обольщала. У него всегда при­сутствовала неодолимая потребность уйти в какую-то простоту жизни из сложной и не­приятной для него великосветской обста­новки, о чем он образно и прямо мог ска­зать в одном из своих писем другу: «Цепи — всегда цепи, даже если цепи из цветов».

Венец поэтического и жизненного испо­ведания А.К.Толстого, конечно же, его «Иоанн Дамаскин». В этой поэме весь спектр мировоззрения и умозаключения «держав­шего стяг во имя красоты» на жизнь, какая она есть и какой должна быть. И этот «бого­словский» (по Н.Котляревскому) трактат-ше­девр оттого так удался Толстому, писал о нем Н.С.Лесков, посвятивший графу роман «Со­боряне», что «в сущности все, о чем писал в ней поэт, он писал о себе».

Из русских мыслителей только один Владимир Соловьев, неоднократно посе­щавший Красный Рог, мог с большой лю­бовью сказать как о «поэте мысли воин­ствующей» — ибо сам был таким же по­этом и воином за правду и красоту небесную среди неправды челове­ческой на земле.

В одном из своих писем А.К. Толстой писал:

«Истинное, вечное, абсолютное, что не зависит ни от века, ни от моды, ни от влияния... Этому я отда­юсь всецело... Да здравствует абсо­лютное!..»

Этому символу веры и служению красоте и правде наш поэт был ве­рен всегда.

И в заключение всего скажем — в надежде быть услышанными. До юбилея поэта в 2017 году осталось всего ничего. Сегодня у нас появилась прекрас­ная возможность воздать должное большо­му поэту и патриоту, вернуть ему наши дол­ги: поставить памятник и восстановить тол­стовскую усадьбу Красный Рог в Брянской области, вызволив ее из небытия, и воз­гордиться тем, что мы «не Иваны, не помня­щие своего родства». Ибо сегодня уж боль­но тревожно, так как появилось много тра­вы забвения, по которой миллионы русских людей идут в поиске обогащающих встреч с родным прошлым.