1811 год. РОМАНОВСКИЙ ИКОНОСТАС В. Л. БОРОВИКОВСКОГО (Мглинский район храм Пок­рова)

В СЕЛЕ РОМАНОВНА Мглинского района есть замечатель­ный памятник архитектуры начала XIX века, храм Пок­рова, С этим памятником связано имя великого русского портретиста Владимира Лукича Боровиковского.

Л. В. Боровиковский родился 24 июля 1753 года*, я семье миргородского казака, в местах, так живописш.) описанных Гоголем. Его отец был художником-самоуч­кой, писал иконы. Этому искусству он научил и своих сыновей. Особенного мастерства в иконописи достиг Владимир. Уже в первых работах проявились характер­ные черты его живописи: нежность и изящество колори­та, легкость и прозрачность письма и, что всего важнее, определилось стремление художника к передаче внут­реннего мира человека. Поэтичности образа соответство­вал п фон: у художника наметился интерес к пейзажу. Иконы В, Л. Боровиковского охотно приобретались на ярмарках, закупались крестьянами Черниговской губер­нии у офеней. Больше всего привлекало крестьян з его иконах то, что святые, писанные художником по типу и некоторой демократичности образов, напоминали про­стых тружеников. Откуда им было знать, что В. Л. Боро­виковский моделями для своих святых выбирал друзей, товарищей, сверстников, крестьян.

Благодаря такой практической школе кисть В. Л. Бо­ровиковского приобрела уверенность, рисунок стал чет­ким и ясным. Работа с иконами помогла оформлению его таланта как портретиста. Художник приобрел навык тз изображении лиц своих героев с тщательностью и удиви­тельной достоверностью.

В конце 80-х годов художник по приглашению Ека­терины II переехал в Петербург. Такому предложению он был обязан своим аллегорическим картинам, напи­санным для украшения кременчугского дворца, который был местом отдыха царицы во время ее знаменитого пу­тешествия на юг России, путешествия, обставленного По­темкиным со сказочной роскошью. Содержание этих картин известно лишь по описаниям. Это были типичные для XVIII века аллегории, изображающие Екатерину Н в образе богини мудрости Минервы, объясняющей семи мудрецам древней Греции смысл своего «Наказа». В другой картине Екатерина засевает землю, которую па­шет Петр I. Следом за царицей ее внуки Александр и Константин боронят землю.

Учителями В. Л. Боровиковского в Петербурге стали художник Д. Г. Левицкий и австрийский художник И. Б. Лампи. Владимир Лукич учился и работал, работал ли­хорадочно, пытаясь объять все, чего был лишен в близ­кой сердцу Малороссии. В письмах к родным он писал: «Одно скажу вам, что я занят трудами своими непрерыв­но. Мне потерять час, ей-ей, составляет великое в заня­тиях моих расстройство». Даровитый левша (Боровиков­ский писал и рисовал левой рукой), обучаясь у обоих из­вестных художников, оставался самим собой. Он заимст­вовал их блеск и знания лишь в той мере, какая опреде­лилась его духовным складом, с одной стороны, и требо­ваниями XVIII века, с другой.

Вскоре художник приобрел огромную популярность созданием целого ряда портретов представителей совре­менного ему дворянского общества. Академия Художеств признала его заслуги и 28 сентября 1795 года* объяви­ла его академиком. А в 1802 году** В. Л. Боровиковско­му за исполнение царских портретов было присвоено зва­ние советника портретной живописи.

В истории русского и европейского искусства творче-<пво Боровиковского занимает высокое место. Его луч­шие образы, овеянные задушевной поэзией, выдержи­вают сравнение с живописью европейских мастеров порт­рета.

Современники глубоко ччили талант Боровиковского. Он получал много заказов на портреты. Вместе с други­ми художниками В. Л. Боровиковский привлекался к росписи храмов и соборов.

В 3813 году его пригласил расписывать иконостас для церкви в с. Романовна мглинский помещик С. А. Лагп-кевич. К этому времени В. Л. Боровиковским уже были расписаны Михайловский замок Павла I и иконостас Ка­занского собефа в Петербурге.

Храм Покрова был сооружен в 1811 году***. Простой, по выразительный он по идее напоминал известную Баш­ню Ветров в Афинах. Крестообразный по плану, храм с трех сторон имел четырехколопные портики дорического типа с греческим усечением колонн. Удивительно было встретить в глуши это изящное и выдержанное произве­дение александровского классицизма.

Но самым удивительным было то, что храм обладал на диво скомпонованным иконостасом кисти знаменито­го художника Владимира Лукича Боровиковского. Ред­ко современникам приходилось видеть такую гармонию в удивительной согласованности наружного и внугреннс-ю видов храма. Мягкий по тону, воздушный, иконостас очаровывал своим изяществом и согласованностью форм. Тонкая живопись в обрамлении нежной   резьбы высту

йала ярко и выпукло, изысканное сочетание белого i золотом, согласованность пропорций общего и пятен, мастерская лепка резьбы и выдержанность ансамбля де­лали иконостас редким произведением искусства, кото­рый мог бы служить лучшим украшением любого столич­ного музея. Совершенно особую и исключительную цен­ность придавал иконостасу цельный ансамбль из 26 подлинных икон художника.

Романовский иконостас представлял собой довольно распространенный прием триумфальной арки, увенчан­ной фигурой Христа с сиянием вокруг. По самой арке в кругах были размещены апостолы (по два в каждом медальоне). Арку поддерживали устои, все три стороны которых были заняты иконами. В глубине арки помещал­ся высокий портал царских врат, увенчанный группой «Распятие». Своеобразный силуэт этой группы являлся центром всей композиции иконостаса. Ниже «Распятия» находилось изображение «Тайной вечери», почти дослов­но повторявшей известную «Тайную вечерю» Леонардо да Винчи*.

В. Л. Боровиковский — непревзойденный мастер ми­ниатюр — легко справился со значительным уменьше­нием персонажей. Иначе быть и не могло. Еще на заре своей творческой жизни Боровиковский писал портреты маленького размера на твердом материале, часто на цинковых пластинках.

Ниже «Тайной вечери» в неподвижной фрамуге цар­ских врат помещено было .миниатюрное изображение «Благовещения», очень тонкое и сложное по письму, Тра­диционное изображение «Благовещения» у художника нашло свое особое выражение благодаря изумительному сочетанию тонов. Боровиковский не любил и почти не употреблял ярких красок и сильных цветовых контра­стов. У него все было построено на тончайших переходах и деликатнейших полутонах. Он любил нежно-розовую и голубоватую гаммы, тонкие, легкие, полупрозрачные ткани. Любил помещать персонажей на фоне зеленой листвы. И эта листва -=* знак природы, такая же воздуш­ная, прозрачная, как и ткани. Кисть художника деликатно и осторожно накладывала краску и как бы оглажива­ла, ласкала предмет.

На полотнах царских врат иконостаса, в медальонах, были размещены в обычном порядке фигуры евангелистов. По своему облику это были настоящие крестьяне с типичными мужицкими чертами лица и бородами.

Направо и налево от царских врат находились иконы Христа и богоматери с младенцем на руках, а над ни­ми — сонмы пророков. Великолепным было освещение архангелов Михаила и Гавриила на северных и южных дверях. Изображение Гавриила было полнейшей проти­воположностью архангелу известного «Благовещения» на царских вратах Казанского собора в Ленинграде, где архангел был вся кротость. Богоматерь на иконах в обоих соборах была изображена тождественно. Рома­новский Газриил — вестник мира — с цветком лилии и каменным зеркалом в левой руке, с зажженным фо­нарем — в правой как бы освещал тьму, рассеивающую­ся при его приближении.

Интересно был написан Михаил в кольчуге: он стре­мительно спускался во тьму, готовый разить своим страшным, огненным мечом всех врагов. В левой руке архангела — щит. Михаил не имел грозного вида, но лицо, мужественное и спокойное, дышало решитель­ностью и готовностью защищать слабого. Свет проры­вался к нему откуда-то сверху, смутно освещая силуэты гор.

Архангелы были изображены чрезвычайно контрастно. Колорит оттенков был чуден. Фигуры полны пластично­сти и выразительны в своем летящем положении.

Сверх южных к северных дверей иконостаса помеща­лись оригинальные изображения «Нерукотворного Спа­са» и «Усекновенной головы Иоанна Предтечи». Худож­ник своим талантом добился необыкновенной реально­сти в описании. Особенно этим отличалось изображе­ние головы Предтечи, освещаемой лампадой и окутанной дымкой фимиама. Создавалась иллюзия, что живая го­лова плыла «о воздуху.

Но самое потрясающее впечатление производила груп­па «Распятие». В изображении ее фигур художник пере­дал напряженное душевное страдание, как бы переходя­щее в физическую боль. Особенно выразительна была богоматерь, скорбь ее была невыносима. Она в отчаянии и изнеможении ломала руки. Глубокой печалью и стра­данием веяло от этого художественного произведения. В изображениях женских образов иконостаса В. Л. Боро­виковский -оставался верным своим   традициям женские фигуры были замечательны тем, что они рас­крывали образ русской женщины и поднимали его на исключительную духовную высоту. Обаятельная душев­ность и теплота являлись типичным отпечатком русской; жизни с присущей ему национальной самобытностью.

лудожник увлекался чудесной узорчатостью и блеском красок древних икон и часто воспроизводил эту декора­тивность в своих произведениях, достигая высот техники в изумительной выписке.самых мельчайших деталей. Из икон Романовского иконостаса указанной особенностью отличались две местные иконы—св. царицы Александры и св. Стефана; св. Юлиании и св. Василия. Помещались они на наружных сторонах иконостаса и, очевидно, изоб­ражали патронов семейства Лашкевичей. Большой инте­рес вызывала икона левого устоя арки. Лица царицы Александры и архидиакона Стефана дышали чистой не­земной красотой. Сила и свежсаь красок этой иконы были невероятны.

Икона Юлиании и Василия уступала в силе красок, по зато выигрывала в мягкости. Особенно красива была фигура Юлиании с опущенными долу взором и пальмой в руке. .Луч света освещал се лицо.

Местные иконы Христа и богоматери направо и нале­во от царских врат были написаны во весь рост. Бог был изображен стоящим на земле, на горизонте— восходя­щее солнце. За спиной — большой крест, а над голо­вой — парящий голубь. Вдали вверху -  указывающий Саваоф, кругом — ангелы. Богоматерь с младенцем изображалась среди сонма бесчисленных серафимов. Мистический широкий нимб из 12 звезд окружал голову богоматери. Сонмы «пророков, помещенные в полукругах над иконами Христа и богоматери, были прелестны в красочной гармонии цветов. Особенно поражали вырази­тельные глаза.

Определенный исторический интерес вызывала мест­ная храмовая икона Покрова, находящаяся в правом устое триумфальной арки иконостаса. На ней рукой ху­дожника было «аписано: «В сем храме иконы написаны императорской академии художеств советником Влади­миром Лукичом Боровиковским в С. п. бурге 1815 г.»'*. По своему значению икона являлась главной и, конечно, на ней художник остановил особое внимание. Это — це­лая картина с эффектным размещением пятен, пре­красно задуманная и широко написанная. В ней были слиты воедино и колорит, и чувства. Превосходно выдер­жана борьба двух освещений. Глубокое внимание при­ковывала молящаяся перед Христом богоматерь среди соимз ангелов. Помещенная высоко на иконостасе, ико­на с изображенной на ней группой, казалось, парила над головами людей, находящихся в ярко освещенном храме. -Среди коленнопреклоненных персонажей изображенной труппы был выписан романовский помещик С. Дашке­вич*.

В левом устое Романовского иконостаса помещалась икона Софии, Веры, Надежды и Любви, выделявшаяся даже среди этих подлинных шедевров живописи своей нежно подобранной гаммой красок. Вера, тихая, сосре­доточенная, держала в скрещенных на груди руках пальму. Надежда смотрела с ожиданием и мольбой вверх. Любовь изображалась со сложенными на груди руками и опущенными глазами, с покойным, умиротво­ренным лицом. София, страдающая-за детей, со скорб­ными глазами смотрела на небо, где в нисходящем ши­роком световом луче были видны ангелы.

Иконы Романовского иконостаса, написанные в тече­ние 1814—1815 годов, представляли собой редкую высо­кохудожественную ценность. Они свидетельствовали, что В. Л. Боровиковский по праву считался первым ху­дожником, затронувшим область того мистицизма, кото­рый в конце 40-х годов XIX века так ярко выразил в своих эскизах знаменитый А. А. Иванов, а за ним уже в своих набросках М. А. Врубель. Издалека в с. Романов-ку приезжали любители живописи ознакомиться с новой работой художника, полюбоваться неподражаемым его талантам, поразиться силе 'его мастерства.

В своей работе В. Л. Боровиковский выразил протест несправедливостей и подлости современного ему обще­ства. В религиозные образы вкладывал он мечту о веч­ной гармонии человека, о спокойной и счастливой жизни. Ему грезился в будущей жизни «мир света, радости, по­коя и блаженства». Именно поэтому изображал художник своих персонажей молодыми, прекрасными^ с доб­рыми и ласковыми лицами. Всю свою боль, все свои помыслы, вся сила его кисти были сосредоточены на лицах персонажей.

Слава- о художнике В. Л. Боровиковском распростра­нилась по всей России. Многие владельцы, чтобы при­дать ценность своим поместьям, объявляли, будто разри­совывал . иконостасы в их церквях Боровиковский. Так в украинской историографии лоявилось упоминание о многих «боровиковских» иконостасах. Но в действитель­ности было не так. Романовский иконостас был послед­ним. В 1825 году Боровиковский умер. Судьба же храма в с. Романовне Мглинского _. уезда и его знаменитого иконостаса была печальна. Уже в кон­це 1880-х годов разрушение коснулось его изящных по­лотен. Все они были .написаны масляными красками на холсте, наклеенном на доски. Видимо, под воздействием солнечных лучей верхний слой красок стал лопаться. Многие иконы подновлялись, но спасти их все-таки не удалось. Они бесследно исчезли.

В 1969 году жители с. Новая Романовна Мглинского района—Кузмицкие передали на государственное хране­ние в Брянский художественный музей икону кисти Бо­ровиковского *. Этот факт должен насторожить наших искусствоведов: вполне'возможно, что в этом и соседних селах имеются и другие иконы знаменитого художника. И кто знает, может в будущем опять засияет слава воз­рожденного Романовского храма с его обретшими но­вую жизнь иконами незабвенного Боровиковского. И как в Ленинграде толпы туристов спешат полюбоваться Ка­занским собором с его иконостасом, так и у нас, на Брянщине, люди будут в с. Новая Романовна радовать­ся вечно прекрасному на земле— искусству

С. П. КИЗИМОВА, старший научный сотрудник областного государственного архива

Имя замечательного русского художника Владимира Лукича
Боровиковского в начале девятнадцатого века было
известно далеко за пределами нашей страны. Прославился
он как превосходный портретист. В 1795 году, когда ему
было 38 лет, В. Л. Боровиковскому присваивают звание академика.
Хотя он не обучался в Академии художеств. Портреты
Г. Р. Державина, сестер Львовых, Екатерины II, М. И. Лопухиной,
Е. А. Нарышкиной, князя А. Б. Куракина, Павла I и
многие другие выдающиеся картины принадлежат кисти Владимира
Лукича. Он также участвовал в росписи Казанского
собора в Петербурге.
Все это, видимо, и определило выбор мглинского помещика
О. А. Лашкевича, когда он искал художника для работы над
иконостасом Покровской церкви в селе Новая Романовна. Приглашение
помещика было принято, и В. Л. Боровиковский блестяще
выполнил его заказ. Около двух лет (1814—1815 годы)
художник работал в Покровской церкви. Иконостас состоял из
26 икон. Написаны они были превосходно. Живые, одухотворенные
лица, тонко изображенные детали одежды, великолепный
колорит, безошибочная группировка — все это сделало иконостас
подлинным произведением искусства.
Известный искусствовед Ф. Горностаев лет семьдесят назад;
писал: «...Иконостас находится в Покровской церкви села Ро-
мановка Мглинского уезда Черниговской губернии и мало кому
известен. Между тем он представляет высокую художественную
ценность и доставляет истинное художественное наслаждение
своей экспрессией, замечательной тонкостью письма и колоритом
».
Композиция иконостаса была очень своеобразна. По форме
он напоминал триумфальную арку. В венчающее арку полукружие
были вмонтированы круглые медальоны с изображением
апостолов. Между колонн, поддерживающих арку, размещались
большие композиции с изображением святых. На створках царских
врат в небольших медальонах находились традиционные
изображения евангелистов. Но лица их были далеки от канонических
образов, а скорее всего напоминали лица крестьян.
Наибольшей выразительностью отличалась композиция «Распятие
», венчающая-портал царских врат.
Круглый формат икон потребовал от художника большого
мастерства в композиционном построении, а сравнительно небольшие
их размеры—филигранно тонкой и точной работы. Путем
искусного наложения одного красочного слоя на другой
таким образом, что нижний просвечивал через верхний,
В. Л. Боровиковский сумел придать работам особое сияние,
достиг скульптурности образов. Лики святых покоряли мягкой
благожелательностью.
К сожалению, судьба иконостаса оказалась трагичной. В
конце XIX века некоторые иконы погибли под воздействием
атмосферных явлений. Многие бесследно пропали в период Великой
Отечественной войны. Позже к иконостасу приложили
руки чересчур «усердные» частные коллекционеры. До наших
дней сохранилась лишь одна икона. В 1969 году житель села
Новая Романовка Кузмицкий безвозмездно передал ее Брянскому
музею.
Время не пощадило гениального творения выдающегося художника.
Но все же по иконе «Святая Юлиання и святой Василий
» в определенной мере можно судить о романовском шедевре.
Живописец изобразил девушку и старика. На иконе как
бы уживаются сияние целомудренной чистоты и ровный свет
мудрой старости, красота юности и покой увядания. Излюбленная
серебристо-зелено-палевая гамма позволила В. Л. Боровиковскому
добиться редкой цветовой гармонии.

Материалы подготовили члены Союза журналистов СССР — кандидат исторических наук, заслуженный работник культуры РСФСР Я. Д. Соколов и заслуженный работник культуры РСФСР Р. В. Русанов.