О при­родных богатствах и опас­ностях брянской земли

О нелёгких буднях «глу­бинной» профессии и стра­тегически важных полезных ископаемых, а также о при­родных богатствах и опас­ностях брянской земли мы и поговорим с нашим героем.

Ровно пятьдесят лет жизни Евгений ШАМАРЫКИН  из Брянска отдал своей любимой науке - геологии. Исколесив весь Дальний Восток, он успел поучас­твовать в десятках разве­дочных экспедиций по по­искам и разведке разных полезных ископаемых, зачто даже был отмечен ор­деном Трудового Красного Знамени. Сейчас он руко­водит специализирован­ной изыскательской ор­ганизацией и занимается инженерной геологией, но в душе по-прежнему ос­таётся романтиком, кото­рый жаждет новых откры­тий, ведь поиск подземных природных сокровищ - это так увлекательно.

Край мела и цемента

• Евгений Степанович, как вы считаете, рационально ли люди используют добытые по­лезные ископаемые? Ведь учё­ные всего мира не раз открыто заявляли о том, что природные богатства земли не бесконечны и однажды они закончатся?
• Не думаю, что в ближай­шем будущем нам грозит де­фицит тех или иных газов или металлов, у нас огромные за­пасы. Скорее всего, это такой маркетинговый ход, ведь, ни для кого не секрет, что сейчас все природные богатства со­средоточены в частных, а не государственных руках, поэ­тому не исключено, что по­добная пропаганда делается специально, чтобы повысить цену на нефть или газ. Хотя, конечно, я считаю, что нуж­но придерживаться «золотой середины» и рационально ис­пользовать то, что подарено нам природой. Американцы, к примеру, давно уже закон­сервировали все свои рудни­ки и скважины, видимо, заботятся о родной земле. Зато вы видите, что происходит в  странах, которые лидирую в мировом запасе по нефти и газу.
• И какие же полезные иско­паемые есть на Брянщине или наша земля не так богата?

- Почему - богата, но, ко­нечно, не на столько, как Дальний Восток. К приме­ру, Фокинское и Суражское месторождения цементных мергелей, используемые для промышленного производс­тва цемента, песок, мел, а также торф, который, кста­ти, раньше использовали для отопления и изготовления удобрений для почв. Просто потребность в этих природ­ных богатствах не столь вы­сока, как, скажем, в титане, платине, олове или любых других металлах, вот разра­ботки и не ведутся в глобаль­ных масштабах.

Что касается остальных ис­копаемых, то металлов у нас, конечно же, нет. Вернее, они наверняка есть, пусть и в не­больших количествах, но за­легают слишком глубоко от поверхности, поэтому добы­вать их будет слишком затрат­но и нецелесообразно. Никто не станет этого делать.

Особенный грунт

• Какие ещё сюрпризы по­мимо полезных ископаемых подстерегают жителей Брянщины? Говорят, у нас грунт не устойчив, то и дело провалы?
• Строение брянской зем­ли, конечно, специфическое, есть у неё ряд не очень хоро­ших свойств и особенностей. К примеру, Советский район города — довольно опасное место с точки зрения инже­нерной геологии, так как он имеет в геологическом раз­резе неустойчивые лессовые грунты. При замачивании они дают просадку, а это чревато трещинами стен и фундамен­тов, а в дальнейшем разруше­нием зданий.

В центре Брянска довольно много построек, на которых отчётливо видны последствия такой просадки. С грустью приходится говорить, что тре­щины ползут и на некоторых новостроях. Именно поэтому при проектировании и стро­ительстве будущего здания важно учитывать эту особенность и равномерно распределить нагрузку на фундаменты. Тем самым обезопасить и людей, которые будут там жить.

• А в других районах города есть нечто подобное?
• Лессовой грунт характерен только для Советского райо­на, но при грамотной работе строителей этого нехороше­го качества можно избежать. Что касается остальных райо­нов, то они расположены на более устойчивых грунтовых основаниях — глинистых или песчаных. Последние дают осадку, но не такую серьёз­ную, как лёссовые. Песчаные быстро уплотняются, хотя и в этих случаях требуется тща­тельное изучение грунтового массива.

Зато у нас есть ещё одна ландшафтная особенность — карстовые пустоты. Они образуются в залежах мела и мергелей, имеющих свойс­тво вымываться подземными и наземными водными пото­ками. Однажды я столкнулся с таким провалом в селе Полужье Выгоничского района.

Причём яма оказалась прямо посредине поля. Это доволь­но распространённое явление не только в нашей стране, но и по всему миру, но, опять же, не думаю, что эту особенность следует воспринимать как от­крытую угрозу. Всё-таки мы живём в XXI веке, у нас полно соответствующих служб, что­бы предотвратить провалы в жилых массивах.

Профессия романтиков

• Евгений Степанович, как и почему вы выбрали профес­сию геолога, ведь для нашего региона это не самая перспек­тивная специальность?
• Наверное, в детстве у каждого была любимая на­стольная книга, которую он постоянно перечитывал и представлял себя в роли её главного героя. Вот и у меня была такая - «Лоцман Кемб­рийского моря» Фёдора Пуда- лова, повествующая о добыче сибирской нефти из древней­шего геологического пласта — Кембрия. Тогда я и увлёкся геологией, да и естественные науки - география с биологи­ей давались мне на удивле­ние легко, поэтому проблем с выбором профессии у меня не было.

После школы я и ещё двое моих одноклассников поеха­ли и поступили в Новочер­касский политехнический институт на горно-геологи­ческий факультет. Кроме то­го, в советское время это была  одна из самых перспективных профессий, тогда и экспедиций очень было много, не то что сейчас.

• За 50 лет работы вы, наверное, успели побывать во многих уголках страны, где именно? И чем вы там занимались?
• Мне повезло, после окончания вуза нас распределяли по геологическим управлениям и партиям, и меня направили на Дальний Восток в Хабаровский край, где к искали руду. Работа бы круглогодичная, так что,  работали, там и жили - настоящая романтика!

• А что же вас в Брянск в привело?
• Работы на Брянщине геологов было мало. Два гожа роработал на родине жены в  Ростове-на-Дону, она у меня кстати, геоморфолог по образованию, на одном факультете учились, где и познакомились.