ПЕРЕД ЗАГРАНИЧНЫМ ПОХОДОМ

В двенадцатом году. Гравюра А. Зубчанинова с картины М.Г. Малышева, 1904 год.

Но Брянск в 1812 году, как мы видели, не только бо­ялся. Город и его округа по-прежнему немало делали для русской армии, которая в декабре 1812 года уже готовилась к заграничному походу против Наполеона.

Так нз рескрипта императора Александра I М. И. Ку­тузову от 9 ноября 1812г. можно узнать, что генерал Ми- лорадович в те дни привёл в расположение главной ар­мии три артиллерийские запасные бригады, одна из них была сформирована в Брянске. В том же документе им­ператор предлагал главнокомандующему определить необходимое для текущего состояния армии число ар­тиллерийских бригад, в которые собрать от всех частей исправные орудия, зарядные ящики с полным числом зарядов, укомплектовать эти части офицерским и рядо­вым составом, лучшими лошадьми, исправной упряжью и обозом: «А затем остальные все роты обратить к Брянску, где посредством арсенала тамошнего может артиллерия исправиться в продолжении зимы, укомплектуясь в то же время людьми и лошадьми». Таким образом, в Брян­ске был создан колоссальный артиллерийский резерв.

По тому же принципу, что и артиллерию, перефор­мировывали тогда и кавалерию. В частности, Кутузов предписывал 9 декабря 1812 года из кирасирских полков «остающихся... сверхкомплектны^ штаб- и обер- и унтер- офицеров отправить для нового формирования в город Стародуб». Следовательно, в Стародубе был в декабре 1812г. создан армейский резерв русской тяжёлой кава­лерии, подобный артиллерийскому резерву в Брянске.

***

Осенью 1812 года продолжались поставки из разных городов Брянского края продовольствия для русской армии. Продолжались и добровольные пожертвования. По подсчётам брянского историка Л. Ф. Осипенко, толь­ко внутреннее ополчение обошлось Брянскому уезду в 40 с лишним тысяч рублей. Но помимо этого брян­ские дворяне собрали для армии более 19 тыс. рублей, а купцы и мещане — 10 тысяч. Дворяне же на продук­ты доя армии истратили 24,5 тыс. рублей, а на доставку продовольствия и фуража к армии 25 тыс. рублей. На госпиталь в Орле брянские дворяне собрали 1284 рубля.

Самыми активными брянскими жертвователями ста­ли в 1812 году городской голова Иван Утинков, гласные городской Думы Илья Головачёв, Алексей Комарёв, Ки­рилл Ложечников, сборщик пожертвований И. Вязми- тин, а также городничий Осип Осипович Вейтбрехт и уездный предводитель дворянства Александр Фёдо­рович Камынин.

АД ДЛЯ СОЛДАТ БОНАПАРТА

А что же незваные гости? Зиму 1812-1813 годов в Брянском крае существовала угроза от банд отколов­шихся от французских войск мародёров. Шайки эти бродили по брянским лесам и могли оказаться где угод­но. Для отпора этой публике Кутузов 21 ноября распо­рядился разместить в Брянске и Карачеве гарнизоны — по одному пешему полку Тульского ополчения на город.

А ещё по брянским лесам брели под конвоем опол­ченцев всю осень и зиму пленные многоязыкой наполео­новской армии, и это было поистине печальное зрелище.

Капитан Демьян Де-ля-Флиз, военный медик 2-го гре­надерского полка Императорской французской гвар­дии, был взят в плен в сражении под Красным 18 ноября 1812 г. Колонна пленных, в которой он находился, на­правлялась через Рославль и Рудню во Мглин. Капитан так описал свой путь: «Офицеров посадили в сани. Прой­дя несколько вёрст, пришли к деревне, и глазам нашим представилось жалостное зрелище толпы пленных фран­цузских солдат, которых окружали до тридцати казаков (ополченцев)... Пленных было слишком триста человек всяких полков и всякого оружия. Всё это было измучено, истощено; многие едва держались на ногах, другие опи­рались на костыли. Им раздали немного сухарей из гру­бого ржаного хлеба. Казаки тормошили их безжалостно и по временам били их кнутом без всякой причины.

Поехали далее и были свидетелями умерщвления многих наших солдат; только нас, офицеров, не трога­ли... Среди ночи пришли в большое село. Нашим бедным солдатам велено было оставаться ночевать в поле, где и разведён был огонь.3-го декабря мороз усилился. Отправились в дорогу довольно рано. В этот день ожида­ло нас печальное зрелище: большое число трупов наших товарищей валялось на дороге; из чего мы заключили, что перед нами следовали ещё колонны пленных. На каждой версте лежало или по одному, или по несколь­ко трупов. Одни были обнажены, другие покрыты лох­мотьями мундиров. Около этих трупов возились соба­ки, и, когда мы проходили мимо, они бросались на нас с лаем, как бы грозя истерзать нас, если мы тронем их добычу. Мы насчитали до пятидесяти тел по всей до­роге. Пройдя несколько лесов, пришли к Мглину».

Из находившихся в партии де Ла-Флиза 326 плен­ных до Мглина дошло 130. И хотя Мглин де Ла-Флизу не понравился: «Мглин, хотя и уездный город, однако, так плохо обстроен, что скорее походит на деревню», но французам здесь выдали добротную тёплую одежду, жалование за год, а когда «дети из простого народа» ста­ли дразнить пленных: «Француз-капут», городничий ве­лел наказать этих ребят. Когда же пришла пора в 1814 г. французам ехать домой, пленным офицерам выдали от имени русского императора по 300 рублей на дорогу.

Надо сказать, что французы, в свою очередь, обхо­дились с русскими пленными очень жестоко, не делая различий между офицерами, чиновниками и солдатами. Предельно откровенно описал свой пут ь от Москвы до Парижа в колонне пленных почепский уроженец под­поручик Василий Перовский.

Пленные французы гибли той же зимой и по дороге из Рославля в Брянск — иногда по 13 человек за ночь. У западной окраины Брянска было достаточно фран­цузских трупов, которые по весне городничий распо­рядился зарыть в Любажском логу. По Брянску такого рода статистика не найдена, а вот в Рославле с б ноя­бря 1812 г. по 20 апреля 1813-го было сожжено 3 500 и зарыто 1500 человеческих трупов. Немногим меньше по Рославльскому уезду. Это и был тот ад, который на­пророчил Наполеону в 1807 году безвестный севский семинарист.

Брянцы знали, кого благодарить за избавление от иноземного нашествия. Они решили увековечить тот крестный ход со Свенской иконой Божией Матери, ко­торым обошли свой, как казалось, беззащитный город 11 августа 1812 года. И вот 31 июля 1814 года вышел указ, учреждавший ежегодный крестный ход «в память избавления города Брянска и всей здешней страны за­ступлением Царицы Небесной в 1812 году от нашест­вия французов и с ними двадесяти язык».