НАРОДНАЯ ВОЙНА
Между тем горожанам потребовалось время, чтобы убедиться в заступничестве Царицы Небесной. В те дни, о которых идёт речь, группы французских мародёров стали пробираться к соседнему с Брянском городу Смоленской губернии Рославлю. Большая часть здешних домовладельцев, нагрузив подводы своими пожитками, отправилась вместе с семьями в Брянск и Мглин. Начальство не отставало от своих подчинённых. Как сообщал начальнику Брянского арсенала генерал-майору и кавалеру Фёдору Лстафьепичу Бухмейсру рославлнекий городской голова Иван Полозов, 13 августа из Рославля в Калужскую губернию уехал «в виду приближения неприятеля» смоленский губернский предводитель дворянства, 19 августа — члены уездного и земского судов, соляной пристав и почтовая экспедиция, наконец 20 августа — городничий.
Однако не растерялся как раз городской голова Иван Полозов. Он, по всей видимости, создал что-то вроде партизанского отряда и уже 26 августа просил генерала Бухмейера принять в Брянске 49 пленённых его людьми французов, а к 28 августа пленных французов, поляков, испанцев накопилось в Рославле более 300 человек 80 из них также отправили в Брянск, остальных в Орёл и Мглин. Иван Полозов просил генерала Бухмейера помочь брошенному начальством Рославлю деньгами и «хотя бы малым числом военных лиц и одним начальником, к которому могут присоединиться усердные здешние граждане и сберегать город от шатающихся неприятельских мародёров». Бухмейер не отказал и вытребовал у проходившей через Брянск команды знаменитого 8-го Донского казачьего Василия Алексеевича Иловайского 12-го полка 30 конных казаков, которых 3 сентября послал в Рославль. Так, волей случая Брянский арсенал стал в конце августа 1812 года своеобразным штабом народной войны на пространстве от Брянска до Рославля.
Восхищённый действиями Ивана Полозова, начальник Брянского арсенала писал 7 сентября 1812 года управляющему департаментами военного министерства генерал-лейтенанту князю Алексею Ивановичу Горчакову:«... Поступок Рославльского градского головы купца Полозова, которого единое рвение и истинная преданность Российскому престолу могли удержать в городе, несмотря на то, что город начальством оставлен, а распоряжениями его удержан город и сие время... Сверх того поймано довольно значительное число мародёров, разорявших уезд и истреблявших владельческие дома». Позже Иван Полозов, как не имеющий чина и, следовательно, не подлежащий награждению орденом, был отмечен золотой медалью на Владимирской ленте.
Во главе ещё одного отряда, с которым имел дело генерал Бухмейер, стоял дьячок Пятницкой церкви села Костыри Савва Крастелёв. Ещё 12 августа этот священнослужитель сотоварищи захватили пятерых французских мародёров, грабивших господский дом в его родном селе. Пленных отправили в Брянск, откуда на помощь дьякону начальник арсенала прислал 10 казаков. Отважный отец Савва погиб в бою с французами.
Наконец особенно прославился в Ельнинском и Рославльском уездах «личною храбростию и благоразумными распоряжениями» «кордонный начальник» коллежский асессор князь Иван Григорьевич Тенишев, о подвигах которого в 1815 году была даже написана книга. Смоленский губернатор барон К. И. Аш сообщал в представлении о ходе войны в Рославльском уезде, что отряд князя Тенишева переловил более 400 мародёров и «не допустил неприятеля добраться до Брянского арсенала», что «энергичными и самоотверженными усилиями» князя «были отражены все попытки многочисленных неприятельских отрядов... пробиться из Ельни через Рославль прямо к Красному». За эти свои деяния князь Тенишев «по представлению Главнокомандующего князя Кутузова удостоился Высочайшего внимания и награждения орденом св. Владимира 4-й степени с бантом».
Надо сказать, что род князей Тенишевых тесно связан с Брянским уездом. Например, князь Вячеслав Вячеславович Тенишев, вероятно, правнук героя 1812 года, был последним брянским уездным предводителем дворянства. Одно из родовых гнёзд этого рода, село Тенеше- во, находится вблизи станции Белоглавая, между Жу- ковкой и Клетнёй...
Пример рославльцев оказался заразителен, и брянское дворянство, хотя в Орловской губернии ополчение и не собиралось, за свой счёт организовало внутреннее уездное ополчение под командованием майора барона Петра Ивановича Витте. Отряд майора состоял из 505 человек, в том числе 263 бойца были кавалеристами. Ополченцы расположились на границе Брянского и Рославльского уездов «для отвращения неприятельских войск от вступления в Брянский уезд».
Отставной подполковник Дмитрий Николаевич Тютчев (1765-1828), дядя поэта, брянский, карачевский, сев- ский и курский помещик, также нёс кордонную службу на границе Брянского и Рославльского уездов с 50 своими крепостными «казаками». Однако в приказании М. И. Кутузова орловскому гражданскому губернатору П. И. Яковлеву от 8 ноября 1812 г. подполковник Тютчев назван уже начальником Дмитровского ополчения.
Отставной подполковник Дмитрий Николаевич Тютчев (1765-1828), дядя поэта, кордонный начальник Брянского уездного и начальник Дмитровского ополчений. Портрет хранится в литературном музее в Мураново
Между тем события стали развиваться серьёзные: 14 сентября 1812 года значительный отряд французов — от 200 до 500 человек — смял ополченческие кордоны и на исходе дня ворвался в Рославль. Оккупанты разграбили дома зажиточных горожан, взяли с жителей контрибуцию, разграбили казённые соляные и винные склады и через день ушли из Рославля. Этот французский отряд, преследуя казачий разъезд, продвинулся на 15 вёрст в сторону Брянска. В ответ барон Витте выступил с брянскими ополченцами в деревню Салынь и разослал разъезды по Смоленской и Рогнединской дорогам, а брянский уездный предводитель дворянства Александр Фёдорович Камынин обратился за помощью к армии. Сведения Камынина подтвердил начальник Черниговского ополчения граф Николай Васильевич Гудович.
Пеший казак и егерь Калужского ополчения 1812 года. Раскрашенная литография Клевезата по рисунку Губарева. Середина XIX века
