Малое Кузьмино. Брянская область.

На землю!

Говорят, Брянск по площади не уступает Санкт-Петербургу. Непонятно, радоваться этому или нет. Зато известно другое: в последние лет десять площадь города стала и дальше расти на глазах, пусть и неофициально. Происходит это за счет энтузиастов, перебирающихся из высоток в пригороды, на землю. Как это происходит, разберем на примере одного из новых поселков — Малого Кузьмино.

Занятно, но даже героический предсе­датель общественного самоуправле­ния поселка Валентина Романченко (по основным занятиям она соцработник) не знает, сколько народу сейчас живет в М. Кузьмино. По переписи 2010 года было около 500 взрослых и 200 детей, сейчас, ви­димо, в полтора раза больше.

В начале 90-х годов для будущего по­селка было нарезано и роздано, продано некоторое количество участков. Тогда про Кузьмино в Брян­ске было очень много разговоров. Впервые после тотального запрета на строительство в городах личных домов на земле впервые кто-то, наконец, получил такую возмож­ность. И вот много лет прошло, но и сегод­ня здесь, в Кузьмино не обжита примерно треть участков.

Жительница Валентина Радченкова вспо­минает, как достался им на рубеже столетий участок всего за несколько тысяч рублей. И мало кто сюда хотел ехать, потому что зем­лю воспринимали как дачу. А у Радченковых выхода не было. Свою квартиру они отдали детям, и вот на старости лет потихоньку на­чали строиться. За несколько лет построи­лись, имея весьма скромные доходы. Се­годня в Кузьмино, продолжает тему житель нового поселка музыкант Сергей, участки продают уже по миллиону рублей, а новые дома— по многу миллионов, потому что есть вода, свет и телефон. И это уже не похоже на нравы полудиких дачных кооперативов, которых вокруг Брянска — многие десятки. Сергей гордо говорит, что поселок есть на плане города, он вошел в Советский район, сюда почту носят, здесь поставлены контей­неры для сбора мусора, правда, немного, всего семь штук.

Как ни удивительно, роскошных особня­ков здесь нет, — они в Супонево, в Судках, а большинство домов — самые обычные,

И строились все, говорят местные жители Костя и Наташа, обычно при поддержке собственных семейных кланов, у кого какие возможности. По-своему историю поселка отражают названия его пяти длиннющих улиц: Строевая, Мирославская, Вербная, Парковая и Самостроевская. Костя с Ната­шей построились на Самостроевской и ут­верждают, что только здесь в полной мере почувствовали себя счастливыми. Здесь красиво,тихо,чудесно.

К слову сказать, по другую сторону фе­деральной трассы-имеется другой похожий новый поселок, который именуется Кузь­мино, но относится он к Брянсному району. Обитатели двух Кузьмино постоянно срав­нивают собственную жизнь и никак не сой­дутся во мнениях: Малое Кузьмино пусть по документам, но все же город, и хоть куда-то со своими нуждами можно пойти, а рай­онное Кузьмино — это просто, как «дикий запад» в американском кино, зато тари­фы на газ и электричество, как в сельской местности. Однако, если говорить честно, то и Малое Кузьмино — это тоже «дикий запад». Его, скорее, надо бы назвать посе­лок Самостроевский, потому что вырос он не благодаря решениям власти, хотя, вро­де, как еще может быть иначе? А вопреки! Заместитель главы администрации Совет­ского района Оксана Радич в разговоре с корреспондентом искренне призналась, что власть в поселке только дороги чистит.

Везде призывают развивать обществен­ное самоуправление, и вот совершенно «по-партизански», сам по себе, на ближ­ней окраине города— отсюда до центра на маршрутке 15 минут езды, — вырос боль­шой поселок, который пытается сегодня жить обычной жизнью. Правда, по моему мнению, получается это не очень. Гово­рят, здесь оставлено место под начальную школу, но никто не верит, что она будет по­строена. Кроме вынужденного совместно­го поселенства и общих бед здесь мало что объединяет жителей. Здесь нет работы, ни одного рабочего места, — на работу от­сюда ездят «в город». В поселке, мне гово­рили, есть три козы и одна корова, так что еду подавляющее большинство привозит из города. А еще нет медпункта, магазина, отделения почты, детской площадки. Кро­ме домов и семи мусорных баков нет ниче­го. Говорят, даже дворник, чтобы убирать хотя бы возле мусорных баков, поселку не положен. По воскресеньям у вкопанного в землю креста священник проводит вы­ездную воскресную службу (собирается до тридцати прихожан). Говорят, часовня — это только начало, а вообще-то здесь запланирован храм, воскресная школа и дом священника. Местные жители те­оретически рады такой перспективе, но на практике радость омрачается тем, что говоря «здесь» знающие люди обводят рукой то самое место, где по плану долж­ны быть школа, магазин, почта и прочие милые сердцу бывших горожан удобства. Может, это просто слухи, но узнать, как же будет на самом деле, практи­чески не у кого.

Все немногое, что сделано в поселке, до­быто в результате се­рьезной борьбы, реа­лизованной группами энтузиастов, соединяв­шихся под конкретный интерес. Председатель Романченко (трудится на общественных на­чалах) вспоминает, как попала в активистки. Несколько лет назад деньги, собранные на газификацию улицы, исчезли. Возмущенные жители на собрании выдвинули нового ли­дера Романченко. Деньги нашли, газ в ито­ге, с боями, провели. А потом с боями — во­допровод, а недавно и телефон. Все лето и весь январь жители поселка прожили при мучительных и долгих отклю­чениях света. «Главное, не предупреждает ни­кто и никогда», — воз­мущается Сергей. «Это ребята из Глинищево таким образом третий трансформатор для по­селка ремонтируют, — задумчиво сообщает Романченко.

Кузьмино. Уличное освещение в поселке к подключению готово, но тут вопрос го­тов ли город за это платить. Романченко в июле 2012 года дошла до главы городской администрации Смирнова, он клятвенно пообещал помочь. Пока уличное освеще­ние включили только на два дня во время выборов губернатора. А потом опять вы­ключили. С освещением куска трассы у поселка (600 метров) дело еще сложнее. У той — федеральные начальники, которые никакого народного «уличкома» слушать не хотят, а местная власть явно далека от этих забот. Обижает жителей, что не ходит в поселок рейсовый автобус. И потому по утрам школьникам из семей, у которых нет машин, приходится подолгу мерзнуть на обочине.

Оптимисты Костя и Сергей полагают, что многое в рутинной жизни поселка может решить простое творчество масс. Они, на­пример, самостоятельно чистят от мусора прилегающую рощицу, сбрасываются на подсыпку своего участка дороги. Правда, на дорогу складываются не все: из семи домов на их участке дают деньги только пять, а те двое не дают, говорят, что сбра­сывались раньше. Романченко уточняет, что статус жильцов в поселке крайне пере­менчив. Помимо полностью, так сказать, оседлых,— с ними хотя бы можно разгова­ривать, есть такие, кто здесь не прописан, а живет наездами, есть те, кто не достроился и потому за местного себя вообще пока не считает. И видит только свои права, но не замечает обязанностей. Выходит, каждый сам лично решает степень своего участия в общественных делах. Так что правит в поселке, скорее, нравственный, не обще­ственный закон. Выходит достаточно уяз­вимая конструкция. Тот же мусор возника­ет повсеместно, но платить за его вывозку готовы лишь две трети жителей. Сделать с неплательщиками ничего нельзя, и так — по многим вопросам.

Самое удивительное в Малом Кузьмино, что управляемый на общественных нача­лах поселок благодаря усилиям немногих энтузиастов худо-бедно, но растет и не­заметно развивается. Но проблем у него много. Конечно, было бы желание брян­ской исполнительной власти, депутатов, которые так много говорят о народном благе, стоило бы устроить на примерах из жизни поселка — они характерны и типич­ны, — широкое и полезное обсуждение его достижений и проблем. Тем более, что на глазах его путем идут новые растущие поселения вокруг Брянска. Право, лучше и проще решать их проблемы комплексно. Но пока таких желаний у власти нет, и «са- мостроевцам» приходится ориентировать­ся на старый знаменитый лозунг эсеров «В борьбе обретешь право свое!»