СтраницаГАСТАРБАЙТЕРЫ

Брянск «ГАСТАРБАЙТЕРЫ» 1880-Х

Однако главной брянской сенсацией 1880-х были... евреи. Позже Розанов посвятит этому древнему восточ­ному народу немало страниц в своих сочинениях... Но теперь он просто присоединился ко всеобщему брян­скому удивлению.

Дело в том, что свободное проживание евреев в Брян­ске было запрещено. Черта оседлости, за которой это проживание разрешалось, проходила за Выгоничами, там, где начинался Мглинский уезд Черниговской гу­бернии. Пересекать черту оседлости и свободно селить­ся по всей России, в том числе и в Брянске, имели право легальные раввины (были ещё и тайные), евреи-медики, евреи, желавшие учредить фабрики и заводы и т.п. Таким образом, по Брянску, согласно перепи­си I860 года, числилось всего 35 евреев.

За год же до приезда Розанова в Брянск по однодневной переписи 26 сентября 1881 г. евреев в Брянске насчитали уже 376 душ обоего пола. И это только проживавших на закон­ных основаниях. А ведь сколько было случаев проезда через черту оседлости по подложным документам. И нелегаль­ных мигрантов хватало.

И вот городские власти стали бить тревогу, поскольку местные жите­ли не выдерживали конкуренции с «гастарбайтера- ми» — и оказывались на обочине жизни. Розанов писал в «Сумерках просвещения» (1899 г.) о Брянске: «В этом же городке Орловской губернии, около известных Брянских сталелитейных заводов и неподалеку от Маль- цевского заводского района... мне пришлось услышать разговор в толпе горожан: «Когда бы не евреи, мы бы и без сапог ходили». И в самом деле, все ремёсла в этом городке были уже захвачены или захватываемы евреями. Шапоч­ники, портные, скорняки, не говоря о часовщиках, кото­рые во всей России, кажется, евреи,— всё было в руках или переходило в руки евреев». В другом месте Розанов добав­ляет, что в Брянске «разные принадлежности похорон­ной процессии, между прочим и кресты, выделываются евреями ремесленниками». Наконец, Василий Василье­вич подводил невесёлый для Брянска итог: «Вообще в мою пору городок русскою своею стороною кренился набок, а еврейскою — выпрямлялся. Целая улица была из евреев- шапочников, все переплётчики в городе были евреи, и по- чему-то ужасно было много евреев, «делавших уксус»...»

Розанов, впрочем, обращал внимание и на другие вещи. Сперва это были наблюдения, скажем так, эстетическо-бытовые, которые постепенно приобретали религиозно-философский подтекст: «В Брянске я видал в банях много евреев (по четвергам парятся ужасно) — и все они суть «что-то своё». В таком виде они хороши, пргонаны. нужны миру. Я думаю — нужны. Нельзя забыть, что их Библия, конечно, согрела мир,— этот ужасный, по­холодевший греко-римский мир, и особенно римский...»

Впрочем были у Розанова и педагогические впечатле­ния от брянских евреев:«... Каменную молчаливость или чрезвычайную краткословность я наблюдал у некоторых чрезвычайно нежных еврейских мальчиков первого-второго класса в бытность мою учителем в Брянской про­гимназии. Всегда при этом крайне осмысленный взор». Розанов, на всякий случай, «голубым» не был...