«АРХИТЕКТОР ПРОЕКТИРУЕТ ЗДАНИЯ, ДИЗАЙНЕР СОЗДАЁТ СРЕДУ (АЛЕКСАНДР ПАНЧЕНКО)

• Александр Сергеевич, без преувеличения сказать, куда ни взглянешь в центре города, везде видна ваша профессиональная рука. Реконструкция площади Пар­тизан, здание гостиницы «Брянск», Дворец детского и юношеского творчества имениЮ. А. Гагарина, един­ственный в городе ландшафтный парк «Звёздный», кон­цертный зал «Дружба»... Количество объектов в одном только областном центре приближается к сотне! Од­нако начать хочется не с прошлого, а с настоящего: где сегодня реализуются ваши проекты?
• Последние лет шесть стал активно изучать исто­рию Брянщины. Свои краеведческие«открытия» реа­лизую в проектах реконструкции районных центров: Злынки, Дубровки, Рогнедино, Севска, Комаричей... Шут­ка ли, правда ли, но раньше дальше посёлка Супонево никуда не ездил.А там такая бездна, такое непаханое поле!

• Какими вы увидели райцентры Брянщины? Как прошлое посёлков и городов нашло своё отражение в архитектуре настоящего?
• Ну, к примеру, Злынка. Принято связывать исто­рию этого города со старообрядческой культурой, де­лая из этого определённый бренд. Я приехал туда впер­вые и увидел совсем другую особенность райцентра. За весь советский период там построили от силы 3-4 кон­структивистских здания. Там до сих пор стоят торца­ми на улицу, без палисадов старинные дома с резнымг наличниками и деревянными ставнями. Эдакая одно­этажная Злынка! Вся в деревянных кружевах! Я насчи­тал несколько различных школ резьбы по дереву, взя; эту идею за основу реконструкции центральной улиць и типового Дома культуры. В городских светильниках на шли своё отражение височные украшения древних жите лей этих земель, здание ДК обзавелось неповторимым индивидуальными чертами благодаря резным орна­ментам из современных материалов. Привнеси все эти элементы в Брянск, выглядело бы инородно, а в Злын-ке, напротив, подчёркивает некую индивидуальность, самобытность.

Изумительным местом оказался посёлок Рогнеди-но, прекрасно вписанный в непохожий на другие ланд­шафт, но с архитектурой, вконец «убитой» временем. Вспомнили историю поселения, правда, на первых эта­пах перепутали киевскую Рогнеду со смоленской, кото­рая и дала название райцентру. Краеведы вовремя нас поправили. Подарком посёлку стала ротонда с древни­ми орнаментами. В хорошую погоду там даже расписы­вают молодожёнов.

В Комаричах попытались отразить в архитектуре нрав этого древнего городка: знаменитую комаричскую пляску, юмор. В Севске реконструкция была посвящена теме пехотного полка — самого богатого по числу от­личий. Они проявились в декоре цветочниц, фонтана, скамеек, светильников. Чтобы получилось адресно, нуж­но отчасти влюбиться в эту среду. В людей вряд ли. Это промежуточное. А вот небо было здесь таким всегда...

• Интересно, почемусимволом Севскавыбралипол-ковую историю города, а не купеческую, торговую?
• Купечество процветало во многих крупных го­родах Российской империи. И оно одинаковое, хоть в Карачеве, хоть в Севске. Тот же Новозыбков остался в народной памяти староверческой традицией, а не ла­базами купцов. Если посмотреть историю, можно легко увидеть, кто на что потратился: кто на себя любимого, а кто — думал о потомках. Так, во времена, когда родная тётка Фёдора Тютчева помещица Надорожинская по­строила в 1805 году на собственные средства церковь Ахтырскои иконы Божией матери в селе Чернетово, среди её соседей было много состоятельных людей. Но кто остался в народной памяти? Тот, кто строил не для себя, а для пользы людей!
• Назовите точки на карте Брянска, где после сов-ременнойреконструкцииудалосъ сохранить неповто­римый дух того или иного местечка.
• Один из таких примеров, как мне кажется, обнов­лённая площадь Партизан. Открытие монумента состо­ялось в середине 60-х годов прошлого века. Архитектур­ная концепция благоустройства территории площади и сквера имени Петра Проскурина был подготовлен совместно с архитектором Геннадием Клюкиным. Для придания площади законченного архитектурно-вы­разительного вида в сложившейся градостроительной ситуации важно было провести комплексное благо­устройство как самой площади, так и расположенного рядом сквера, используя элементы городского дизайна. Так появилась тротуарная плитка-брусчатка, десять мо­нументальных светильников торшерного типа, рекон­струированы бассейны с фонтанами и т.д.

• Перед зданием краеведческого музея появились две модели пушек 1812 года. Прототип такой пушки укра­шает герб города Брянска. И это не случайно, ведь, как известно, умельцы «Арсенала» прославили наш город на всю Россию — в период Отечественной войны 1812 года каждая четвёртая пушка, находившаяся на вооружении русской армии, имела клеймо «Брянского Арсенала». Считаю, что нам не только удалось сохранить в полной мере официальную функцию площади, но и сделать её более доступной для людей. Посмотрите, там всегда есть отдыхающие!

•  

  

  КЛЕТКИ ИЗ-ЗА РЕШЁТКИ

• В1976 году после окончания Московского высше­го художественно-промышленного училища вы получи­ли распределение в Брянск. Каким вам показался город?
• В первый же день приезда решил пешком прогу­ляться по Брянску. Я шёл по деревянному тротуару, уло­женному по пути на набережную, взобрался пешком на Покровскую гору и пришёл в какое-то угнетённое со­стояние. Город мне не понравился сразу. Неоднократно потом пытался сбежать из Брянска, но снова возвращал­ся в силу разных причин...

Каким путём человек придёт в город, таким и окажет­ся первое впечатление. Можно через горку, поросшую бурьяном, а можно по новой асфальтированной дороге с изящными тротуарами. А у нас получается, где центр, тут же и окраина. Прогуляйтесь как-нибудь от Кругло­го сквера по улице Карла Маркса в сторону улицы Фо­кина: по правой стороне возле поликлиники и школы искусств тротуар вымощен плиткой, а слева — ямы на

в возможностях. В Брянске ситуация усложнялась ещё и тем, что город оказался территориально разбросан­ным. Например, строился в Фокинском районе Дворец железнодорожников, к нему нужно было провести все коммуникации, троллейбусные линии. Всё это тоже вхо­дило в себестоимость квадратного метра.

Выбор строительных и отделочных материалов был крайне ограничен. До сих пор помню, как однажды нам досталось немного финской фасадной краски — это был просто праздник! А так всё красили продукцией, произведённой на местных химзаводах.

В условиях ограниченных ресурсов создавались ин­терьеры «Дружбы», изначально кинозала. Так объект проходил по всем документам: городу, где число жите­лей не достигло полумиллиона, собственный концер­тный зал не полагался. Помню, в моём распоряжении оказались ДСП, фанера, дятьковский хрусталь, краски с химзавода и кое-что ещё подобное. Вот и придумы­вай из этого «дизайны»...

• Как выкручивались в ситуации нехватки средств и отделочных материалов?
• Разные способы изыскивали. Привлекали худож­ников, но и тут случались казусы. Когда строили Дворец детского и юношеского творчества, художник-дизайнер Сергей Мельников украсил стены тамошнего спортзала огромной картиной — дал ей название «Сады Брянщи-ны». А спустя год оказалось, что подрядчики схалтурили: стены были некачественно подготовлены, стали рассы­паться. Пришлось делать ремонт, «Сады...» закрасили.

Сейчас в Брянске легко достать люстру любого раз­мера, можно сделать заказ напрямую у фабрики, скажем, чешской или итальянской. Раньше иначе было. Делали мы, к примеру, большую люстру для второго света: деко­ративные шары для неё отливали на дятьковском хру­стальном заводе, каркас создавали на электромехани­ческом. А перила лестницы, рядом с которой висел этот огромный светильник, варили по моим эскизам на БМЗ.

Я лично знал всех начальников цехов, всех испол­нителей на производстве. Когда работал над дизайном интерьера Театра кукол, придумал развесить в холле большие клетки. Создавали их заключённые одной из брянских исправительных колоний. Я вычертил эски­зы в масштабе один к десяти, передал в цех. Помню, как пришёл проконтролировать процесс создания арт-объ-екта в колонию и впервые увидел весь этот уклад: трое ворот, высокие заборы с колючей проволокой, охран­ники с собаками...

Подвели меня к слесарю-лекальщику 6-го разряда с бритой головой. Прежде он на автозаводе трудил­ся, хорошим специалистом слыл. И, правда, вижу: он мне настоящее произведение делает. А человек сидел за убийство...

ТОПОЛЬ КАК СИМВОЛ ЖИЗНИ

• Один из ваших проектов —реконструкция пар­ка «Юность» в Володарском районе в 70-х годах принёс вам серебряную медаль ВДНХ. Один из недавних извест­ных —ландшафтный парк «Звёздный» в центре Брян­ска. Детские парки — ваги особый пунктик?
• Этооднаизлюбимыхтем.Когдаоказалсянадолжно-сти главного художника Брянска, проанализировал ситу­ацию и пришёл к выводу: для того чтобы сразу кардиналь­но изменить облик города, необходимы колоссальные
• Погода меняется, загоняя нас в строгие рамки. Прогнозы неутешительные: через пять — десять лет с улиц исчезнут каштаны. Их поражает доселе невидан­ная болезнь, которая не позволяет вызревать молодым веткам, зимой они замерзают. Видели коричневые ли­стья на деревьях? Вот это она и есть. Говорят, существу­ет вакцина, но стоит она несоизмеримо дорого. В Ев­ропе исчезает ясень. Липу надо регулярно подстригать, в условиях городской инфраструктуры это настоящая проблема. И, как я полагаю, единственный для нас ва­риант — шаровидный клён. Например, отлично при­жились такие клёны в ландшафтном парке «Звёздный». Однако важно помнить, не бывает такого: построил дом, создал интерьер, посадил дерево и забыл. Всё требует внимания и ухода.
• Сколько посаженных в Брянске деревьев на ва­шем личном счету?
• Более трёх тысяч хвойных в одном только Со­ветском районе и ещё с десяток тысяч по всему городу.

«ХОРОШИЙ ИНТЕРЬЕР -ВЫГОДНОЕ КАПИТАЛОВЛОЖЕНИЕ»

• С чего начиналась профессия дизайнер интерье­ра в сегодняшнем её понимании? С обустройства част­ных домовладений?
• Нет, такая работа велась и прежде. Частные ди­зайнерские интерьеры стали распространённым явле­нием в начале нулевых. Общественные здания сейчас почти не строятся, в лучшем случае — реконструиру­ются. Зато представители бизнеса, современные капи­талисты стали широко привлекать дизайнеров, архи­текторов для благоустройства внутренних интерьеров и фасадов зданий.

Домовладельцы научились продумывать всё до мело­чей, они настойчивы в своём стремлении к идеальному ремонту. Правда, из своей вотчины приходится выезжать в город, где плохие дороги, встречаются неприглядные улицы. Этим я как раз и занимаюсь всю свою жизнь — создаю достойную городскую среду.

• Случалось ли вам работать с общественными объектами не в режиме экономии средств. Хочется ЗО-панели — возьмите, пожалуйста; захотелось от­делать стену натуральным ониксом — берите, не сте­сняйтесь...
• Никогда! К великому сожалению. Частник пони­мает, что недвижимость, в которую он вкладывает день­ги, завтра окажется ликвидной. А у меня чаще случается сиротский вариант: положил рубль, а смотреться долж­но на десятку.
• Но ведь любой интерьер — не вечен...
• Скажите это смотрителям французских замков-музеев! Всё зависит от того, какие цели ставит перед со­бой домовладелец. Можно создать интерьер, который прослужит долгие годы. Хотя, как правило, ремонт не­обходимо делать каждые 5 -10 лет.

Сейчас я как раз работаю над тем, чтобы создать «дол­гоиграющие» интерьеры в общественных зданиях. Пом­ню, как директор ДДЮТ имени Ю. А. Гагарина Галина Ил­ларионовна Кашечко убеждала меня, что стены дворца недолго останутся чистыми. Добавляла: «Они же по ним ногами ходят! И запретить не сможем. Это же дети...» До сих пор там всё в порядке. Как-то заглянул вечером: 20:00, все кабинеты работают. И, что поразило, родите­ли сидят по-сиротски в фойе, а дети шумят, хулиганят, радуются. Они там хозяева!

• Каковы, на ваш взгляд, особые черты дизайнера-профессионала?
• Умение мыслить образами, духовная глубина, ин­теллект, способность рефлексировать. Хороший дизай­нер воспитан на качественной литературе, глубоких фильмах, прекрасной музыке. На попсе себя не сдела­ешь. Если нет ничего внутри, то и в работе глубины не получится — любое большое дело нуждается в больших духовных затратах.
• Какой проект хотели бы реализовать в Брянске?
• Завершить реконструкцию площади Революции, сделать её живой, удобной для жителей города. Напри­мер, поставить длинные скамейки со скульптурами ко­тов, собак и прочей «цирковой» живности, установить тематический фонтан на месте большой цветочницы, сделать подсветку елей. Да, ели нужно обязательно со­хранить!
• Есть ли у вас любимые места в городе?
• Всё чаще те, которые созданы моими коллегами! Я не склонен к самолюбованию.
• Кого из современных брянских дизайнеров от­метите особо?
• Хорошим вкусом обладает Олег Селиверстов. Мы с ним работали над проектом ТЮЗа. Это его идея — зе­лёные залы, а не традиционные, охристые. Молодёжь-то ещё зелёная...

Достижение Сергея Мельникова — медаль высшей пробы за оформление брянского павильона на сель­скохозяйственной выставке «Золотая осень» в Москве.

Большая умница Ольга Василенкова. Она создаёт ин­терьеры для человека: практичные, уютные и роскош­ные одновременно. В каждой семье есть некое таинство, и Ольге удаётся его уловить и реализовать в интерьере.

Володя Гришин делает уникальную дизайнерскую мебель, Гена Клюкин — единственный, на мой взгляд, ландшафтник большого порядка, никогда не позволяет себе схалтурить. Юрий Сорокин, как истинный архи­тектор, великолепно чувствует стили. У него всё легко получается! За ночь может придумать несколько ориги­нальных вариантов. Владимир Крымин работает с част­ными заказчиками и всегда создаёт масштабные вещи.

• По какому принципу работаете? Есть ли у вас собственный секрет успеха?
• Однажды увидел в каком-то хорошем советском фильме, как гончар распоряжался своими работами: достойные вытаскивал из печи, некрасивые — тут же пускал на переработку. У меня такой же принцип в ра­боте: уродство не имеет права на жизнь.

ВОЗВРАЩЁННАЯ ПАМЯТЬ

• Номер «Брянской ТЕМЫ» посвящёнДню освобожде­ния Брянщины. Расскажите о своих проектах, связан­ных с военной историей региона.
• В посёлке Косицы Севского района несколько лет назад был открыт памятник неизвестному танковому экипажу 141-й отдельной танковой бригады 13-й армии Брянского фронта. Вначале на центральной усадьбе было захоронено 25 освободителей села. Потом поисковики стали переносить в Косицы братские могилы из исчезнув­ших деревень. Итог — более 500 солдат в братской могиле.

У каждого подобного проекта — своя, особая исто­рия. На месте мемориального комплекса «Хацунь» могло запросто появиться зернохранилище. Власти этот про­цесс остановили. Изначально решено было установить на месте погибшей деревеньки часовню. Впоследствии идея сельского мемориала выросла до целого комплекса.

Задумывая этот проект, я предполагал сделать его мак­симально брутальным. Там должны были появиться стены из цветного бетона, но не сложилось: его не изготавли­вают в нашей области. Пришлось облицовывать здание музея гранитом.

Работа оказалась непростой. С одной стороны, мои родители пережили войну и голод. С другой — я начал узнавать историю Хацуни. Там были расстреляны дети! Потом добавилась информация о том, сколько людей погибло, было угнано, казнено и сожжено на Брянщи-не. В этом ужасе я жил полтора года. В результате роди­лась «Хацунь»