Мед да пенька — торговля на века. Брянщина.
Из первой редчайшей ныне книжки Пясецкого о Брянске (1884 год) не имею права не процитировать волнительную для сердца брянского патриота фразу «Брянский мед считался лучшим в целой России и подавался даже к царскому столу».
Вот как! В ту пору сахар был редок и дорог, его хранили под ключом в помещичьих комодах, оставался мед. Все ульи в деревнях и лесах были описаны посчитаны. Тронет чужой — найдут и убьют, скорее всего. Это как в деревне лошадь-кормилицу украсть — такое же страшное, непрощаемое преступление. Мед был огромной ценностью и большой редкостью, и потому не часто удавалось брянцу сладко поесть.
А еще тот же славный историк отмечает, что самым распространенным и прибыльным промыслом обитателей Брянского уезда сделалась пенька. Петр Великий «проезжая по Брянскому уезду, любовался его конопляниками и поощрял жителей к большему разведению этого дорогого для него растения». Вот как! Ехал и любовался! А почему? Потому что во всем и всегда был государственным человеком, даже в процессе любования копоплянниками.
Теребленая конопля-пенька шла на изготовление качественных веревок и, главное, корабельных канатов. В XVII-XVIII веках для России наравне с зерном она была одним из главных источников валюты, примерно тем, чем сейчас являются нефть и газ.
О современных пагубных приемах использования листьев конопли наши простодушные предки не ведали. Драли себе коноплю, крутили веревки, и этим довольны были. Ну, понятно, и любовались своей коноплей. Сейчас уж не полюбуешься: вывели коноплю с полей от греха подальше.