Брянск. 1515 год. ЛИХОЛЕТЬЕ.
В начале XVI века вспыхнула воина с Польшей. В ходе ее Брянск выступал как опорный пункт русских сил. В разгар войны, в 1515 году, крымский хан Магомет-Гире и потребовал от Василия III отдать полякам ряд городов, в том числе и Брянск.
В письме к великому князю московскому он писал: «Ты нашему другу королю не дружбу учинил: город, который мы ему пожаловали, ты взял от нас танком; этот город Смоленск к литовскому юрту отец наш пожаловал, а другие города, которые к нам тянут,— Брянск, Стародуб, Почеп, Новгород-Северский, Рыльск, Путивль, Карачев, Радогощ, отец наш, великий царь, твоему отцу дал. Если хочешь быть с нами в дружбе и в братстве, то ты эти города отдай нам назад, потому что мы их королю отдали... Если хочешь быть с нами в дружбе и в братстве, то помоги нам казною, пришли нам казны побольше» (1).
Однако Василий не побоялся угроз хана и отказался вернуть города. Война продолжалась еще семь лет. Только в 1522 годубыл заключен мир. Брянск по условиям договора остался за Москвою. Но поляки не оставляли надежд вернуть его. Когда Василий III умер и на престол взошел малолетний Иван IV, они вновь потребовали отдать им Брянск, Смоленск и ряд других городов. Разгорелась война. Гетман Юрий Радзвиллов вместе с татарами вторгся в русские владения и опустошил окрестности Брянска.
Через несколько лет город снова стал местом военных действий. Воюя с поляками, Иван искал средства для обороны от возможного нападения крымских татар. Брянск был определен как один из сторожевых пунктов для отражения атак с юга. Воеводою сюда прислали князя Бориса Серебряного.
В 1582 году был, наконец, заключен мир с Польшей. Но ровно через 10 дней после подписания договора отряд литовцев напал на город, захватил его и сжег. Воевод Ивана Лыкова и Игнатия Тютчева литовцы увели в плен, Свенский монастырьсожгли. «Монастырское строение, образа и книги, и ризы, и сосуды, и всякую казну, и жалованные грамоты, и всякия крепости монастырские — все то люди литовские сожгли, а игумен с братиею из монастыря утекли на лес душою и телом, только унося с собой чудотворный образ» (1). Воевод вскоре литовцы освободили, и те вернулись в Брянск, получив возмещение за убытки. Монастырь тоже не пострадал. Царь Иван IV распорядился для спасенной иконы сделать золотой венец, украсив его драгоценнымикамнями, монастырю пожертвовал множество сел и деревень, а вместо сожженной деревянной церкви велел построить две каменных. И только горожанам, у которых опалили дома, уничтожили скот, вытоптали посевы, никто ничего не возместил. Своими руками, в который уже раз, надо было поднимать город из пепла. Потом еще много лет Брянск был яблоком раздора между Польшей и Россией. Он фигурировал почти в каждом мирном договоре.
Рост феодальной эксплуатации накалил социальную обстановку в стране. Положение крестьянства и имущих слоев городского, населения становилось невыносимым. В Брянске, как и в других городах, дальнейшее развитие ремесла и торговли в последней четверти XVI века увеличивало имущественное неравенство среди посадских людей, обострившее классовую борьбу. Она развивалась по двум направлениям: с одной стороны, посадские люди стремились вырваться из-под феодального гнета, а с другой, «молодшие люди» посадов вели борьбу с городскими верхами. В такой обстановке достаточно было искры, чтобы вызвать пожар народного восстания.
Несомненно, эту обостренную до крайности напряженность не мог не видеть будущий Лжедимитрий, когда он после бегства из Москвы в Муром, а оттуда к польской границе отсиживался в Брянске. По некоторым источникам, именно здесь он н познакомился с Михаилом Павадиным и Варлаамом, которые помогли ему перейти границу. Отсюда он ушел в Киев, потом очутился в имениях польского магната Вишневецкого, где и объявил себя царевичем Дмитрием.
В конце октября 1604 года отряды Лжедимитрия вошли в южные пределы русского государства. Появление самозванца совпало с моментом крайнего ослабления правительства Годунова и усилением антифеодальной борьбы. Крепостное крестьянство и городская беднота наивно полагали, что найдут в Лжедимитрии «хорошего царя». Это и обеспечило ему временную поддержку. В течение первых двух недель Лжедимитрия признали многие города юго-западной Руси.
Узнав о продвижении самозванца, Годунов срочно направил в Брянск три полка, которые бы преградили ему путь на Москву. А он между тем подошел к Новгород-Северскому и осадил город. Прислав к Брянску еще два полка (общая численность войск достигла 50 тысяч), царь двинул их на выручку осажденного Новгород-Северского. Самозванец, хотя и имел почти втрое меньшую армию, бой принял. Но, по свидетельству летописца, он приманил хитрость: одел передовых воинов в медвежьи и бараньи шкуры шерстью кверху и напал на русскую конницу. Лошади испугались, передовые полки подались назад и смяли остальных. Сражение было выиграно. В декабре 1604 года поляки вошли в Новгород-Северский. Но продвинуться вдоль Десны к Брянску они не смогли, т. к. русские войска стали у Добрыничей и в сражении здесь в январе 1605 года сильно потрепали отряды самозванца. Он отошел к югу, а потом двинулся на Москву через Кромы, Орел, Тулу.
Заняв русский престол, самозванец, как известно, начал раздаривать земли полякам. Своему тестю Юрию Мнишеку он подарил ряд пограничных городов, в том числе и Брянск. Но тот не успел воспользоваться этим щедрым подарком, т. к. 17 мая1606 года во время восстания в Москве самозванец был убит и грамота на владение Брянском в один миг стала недействительной.
Летом 1606 года в пограничных с Польшей районах вспыхнуло одно из крупнейших крестьянских восстаний феодальной
Руси — восстание Ивана Болотникова. Копившийся десятилетиями народный гнев против крепостников вырвался наружу. Главной задачей восстания являлось уничтожение крепостнических отношений, ликвидация феодальной эксплуатации и гнета.Выдающуюся роль в развертывании восстания сыграло население Комарицкой волости, на территории которой ныне находятся Комаричский, Севский и Брасовский районы. Известие о восстании Болотникова, едва оно пришло в Брянск, вызвало восстаниегородских низов. Присланный накануне царем Василием Шуйским новый воевода Бутурлин был убит. В августе 1606 года город примкнул к Болотникову.
К сожалению, мы не располагаем сведениями о том, как жил, как управлялся Брянск в тот период. Ясно только, что в городе не было сильной власти, некому было организовать оборону. В следующем, 1607 году новый польский ставленник Лжедимитрий II двинулся из Стародуба на Москву. Чтобы не дать ему возможности сделать Брянск своим опорным пунктом на пути к столице, царь Василий Шуйский приказал воеводе Сумбулову опередить поляков и не дать им закрепиться в городе. Сумбулов направил сюда из Мещевока отряд Елизара Безобразова числом всего в 250 человек. Естественно, что ни о каком сопротивлении многотысячному польскому войску и речи быть не могло. Войдя в никем не охраняемый город, Безабразов выслал вперед разведку. Через несколько дней воины прискакали из-под Почепа и доложили, что к Брянску идет войско самозванца. Сентябрьским солнечным днем Безобразов созвал жителей на площадь и объявил свое решение: всем, способным носить оружие, присоединиться к его отряду, остальным к утру покинуть Брянск, т. к. он будет сожжен, чтобы не достался «вору».
Всю ночь в городе слышался плач, крики, ржанье коней, мычанье коров, скрип телег. А утром, подожженный со всех cтopoн, Брянск запылал. К безобразовскому отряду никто из брянцев не присоединился, все мужчины скрылись в окрестных лесах в ожидании прихода «чудесно спасшегося» второй раз Димитрия, «хорошего царя», который освободит их от гнета бояр и купцов.
Лжедимитрий II подошел к Брянску, когда он еще дымился, и тут же двинулся дальше на Козельск. Разбив там войско ожидавшего его князя московского, самозванец вперед не пошел, а навернул к Туле. Но помощи Болотникову, который был осажден в городе, не оказал. Тула была занята царскими войсками, и над флангом Лжедимитрия нависла угроза. Тогда он повернул к югу и двинулся в Комарицкую волость, рассчитывая там перезимовать.
Но пока Лжедимитрий маневрировал под Тулой, к Брянску, оставшемуся у него в тылу, двигался крупный отряд царских войск. Василий Шуйский придавал важное значение Брянску для борьбы с интервентами. 18 сентября 1607 года он писал воеводе Сумбулову и голове Бартеневу:
«Писали есте к нам, что вы, по нашему указу, посылали подо Брянск Елизарья Безобразна з дворяны и з детьми боярскими, и божиею милостью и пречистые богородицы и великих чудотворцев молитвами, город Брянск взяли... И как к вам ся наша грамота придет и вы б тотчас з дворяны и з детьми боярскими и со всеми людьми, которые с вами были, шли б во Брянск тотчас, не мешкая, и были во Брянску до нашего указу... А как во Брянск придете, и вы б тотчас, собрав к себе игуменов, и протопопа, и попов, и дьяконов, и посацких людей, и пушкарей и затинщиков, и стрельцов, и казаков и всяких брянских жилецких людей, и сказали им наше жалования, что мы, велики государь, их пожаловали, вины их велели им отдать потому, что они делали неволею, бояся воров; и они б вперед жили во Брянску и нам служили... А сказав, привели б их к крестному целованию и велели им селиться по-прежнему и переписали б есте в городе всяких людей по имяном, и наряд, и зелье, и всякие пушечные припасы, и в житницах хлеб и запасы и роспись тому всему к нам прислали... А брянских бы людей берегли, чтоб их наши люди не грабили и не воевали и силою ничего не имали...» (1).
В короткий срок Брянск был заново укреплен. На пути интервентов к Москве вновь встало препятствие. Когда Лжедимитрий узнал об этом, он тотчас двинул войско к Брянску в надежде, что крепость еще не вполне готова к обороне. К городу поляки подошли поздней осенью. Взять его с ходу не удалось и пришлось начинать осаду.
В наспех восстановленной крепости не было ни воды в достатке, ни продовольствия. Но, терпя лишения, гарнизон и жители не думали сдаваться. Шуйский, как только получил донесение об осаде Брянска, немедленно послал на выручку из Москвы отряд боярина Куракина, а из Мещевска потрепанное недавно, но вновь пополнившееся войско князя Мосалвского. Князь был ближе и раньше подошел к городу. Он приближался со стороны Карачева, не таясь, рассчитывая, что Десна уже стала. Было 15 декабря, река действительно замерзла, но буквально накануне началась сильная оттепель, и посредине реки появились промоины. Лодок не было. Да и переправляться в них было бы рискованно, так как враг стоял на правом берегу и мог легко перебить переправляющихся. Делать было нечего, и князь отдал приказ располагаться на левом берегу в виду у города. А войска Лжедимитрия стали готовиться к решающему штурму, чтобы захватить Брянск раньше, чем подошедшее подкрепление сможет перейти реку. Казалось, город был обречен. Но когда воины увидели горожан, моливших их с правого берега реки о помощи, они стали раздеваться и полуголые с оружием в руках бросилисьв ледяную воду. Караульный отряд Лжедимитрия, стоявший на берегу, поздно заметил плывущих и не сумел оказать им серьезного сопротивления, тем более, что с тыла на него напал вышедший из крепости гарнизон. Лжедимитрий отошел от города. А в это время к Брянску подошел отряд Куракина. Снабдив крепость припасами и пополнив гарнизон, Мосальский и Куракин стали отходить на Карачев. За ними, потеряв надежду взять Брянск, двинулся Лякедимитрий. Карачев ему тоже не удалось взять, и он ушел в Орел, где и зазимовал.
В период «смутного времени» Брянск опустел. Купцов, ремесленников и других посадских людей почти не осталось. Город, сжавшийся до размеров старой крепости, населяли в основном «служилые люди».
В то время существовал порядок, по которому воевод почти ежегодно сменяли, переводя их из города в город. И каждый новый воевода представлял в Москву опись города. Сохранившиеся описи довольно полно рисуют Брянск начала XVII века.Стольник и воевода князь Дашков сообщал, например, что в 1616 году в городе насчитывались всего 497 человек, из них дворян и детей боярских брянчан — 108, рословцев — 91, почепцев — 36, пушкарей и затинщиков — 70, воротников — 6, кузнецов— 4, стрельцов —177, а годом раньше их было 300, да часть погибла в стычках с поляками, а иные от бедности разошлись из города. Три года спустя, наряду со служилыми, появились и «жилецкие» люди—125 посадских и крестьян.
В 1622 году воевода князь Долгоруков отписывал, что в городе уже 1069 способных носить оружие, в их числе 286 дворян и детей боярских, 540 стрельцов, 95 пушкарей, затонщиков, плотников и Кузнецов, посадских — 92, бобылей, захребетников и подсоседников — 50. Да в марте прибыл еще полк стрельцов в количестве 609 человек. В 1630 году в отписке сообщается, что кроме служилых людей в Брянске насчитывается 168 человек пушкарских и затинщиковых братьев и племянников, «велено всем им быть с пищалями». Таким образом, несмотря на постоянную военную угрозу, город рос, население увеличивалось. С 1630 года в Брянске постоянно находились «даточные» люди Глодневского и Брасовского станов, с 1144 дворов десятая доля, «из них каждому велено иметь по пищали, по рогатине, по топору, по два фунта зелья и по фунту свинцу». Они тут находились на случай военных действий и менялись каждые два месяца. В случае же войны в Брянск должны были уходить и остальные крестьяне этих станов.
Город по существу находился на осадном положении. Немногочисленные горожане вынуждены были постоянно носить оружие, а если выходили за городские стены, то только группами. Дело в том, что, перейдя к открытой интервенции, польскиешляхтичи настойчиво стремились овладеть Брянском. Много раз в 1608—1615 годах их отряды подступали к городу. Гарнизон отбивал эти наскоки.
Зато в окрестных селах в отдельные годы поляки были полными хозяевами. Они ставили свои остроги, населяли слободы, овили рыбу и охотились на пушных зверей. Русских феодалов шляхтичи изгнали из имений и сами поселились в них. Особенно активно действовал польский авантюрист Лисовский. Со своим довольно крупным отрядом он в 1615 году осадил Брянск. Эта осада не принесла ему успеха, так как гарнизон был хорошо обеспечен всевозможными припасами. Кроме того, город мог снабжаться через тайный подземный ход к Судку, неизвестный врагу. Потеряв здесь несколько недель, Лисовский в одну из ночей снял осаду, ушел к Карачеву. Взяв его, стал укреплять город, надеясь здесь осесть. Но присланный сюда царем Михаилом Романовым князь Дмитрий Пожарский окружил город и полностью разгромил отряд Лисовского.
Польская шляхта предпринимала не только военные, но и дипломатические усилия, чтобы овладеть Брянском. Город этот им был нужен как форпост для дальнейшего продвижения вперед и как надежный запор на случай попытки русских вернутьтерриторию нынешней Белоруссии и Украины. Когда польский королевич Владислав был избран на русский престол, то, отпуская его в Москву, шляхта одним из условий поставила передачу Брянска под власть короля. Владислав, как известно, не успелстать русским царем, война возобновилась. Окончилась она Деулинским перемирием в 1618 году. Россия вынуждена была отдать Польше Смоленск, Дорогобуш, Рославль, Чернигов, Стародуб, Попову (ныне Красную) гору, Новгород-Северский, Почеп, Трубчевск и др. Поляки требовали еще и Брянск, но русские послы не уступали. С новой силой споры из-за Брянска разгорелись уже при подписании договора. Поляки не хотели его подписывать, так как русские «искони вечный лучший северский город Брянск оставили за собой, а за него отдавали Попову гору, а они (поляки) «такого города — Поповой горы не знают и не слыхали». Русский посол Протасьев, возражая им, утверждал, что за Брянск уступлено три города: Серпейск, Красный и Попова гора, да еще волость Велиижская. Поляки не соглашались на это, грозили войной, если не получат Брянск. Однако русские послы имели указание ни в коем случае Брянск не отдавать и не отдавали его.
Тогда поляки зашли с другого конца. Так как Брянск и с севера и с юга был окружен польскими владениями, послы короля потребовали права на проход их судов по Десне мимо Брянска из северных городов к южным. Это дало бы возможность приобрести влияние на Брянск, а три соответствующих условиях захватить его. Понимая это, русские отвергли все домогательства противной стороны. «Чтобы быть дороге сухим и водным путем к вашим городам мимо Брянска — этого нам никак нельзя сделать»,— решительно заявил Протасьев.
Русское правительство, упорно отстаивая Брянск, вполне оценивало его стратегическое значение. Город не только обеспечивал западные границы государства, но и открывал перспективы для возвращения назад уступленных земель. Едва в 1633 году окончился срок Деулинскому перемирию, как брянские воеводы князь Василий Ромадановский и Никита Оладьин напали на Почеп и Трубчевск, В итоге Трубчевск был присоединен к Москве.
Весьма важную роль сыграл Брянск в освободительной борьбе украинского народа против польских поработителей и в воссоединении Украины с Россией.
Порабощенный польскими феодалами украинский народ переживал страшную трагедию. Крепостнический гнет усугублялся гнетом национальным. Украинский язык и культура подвергались поруганию. Проводилась политика насильственного ополячивания. Шляхта пыталась духовно и экономически поработить украинский народ. Это вызвало сопротивление, но шляхта жестоко расправлялась с непокорными. Тысячи людей были замучены в тюрьмах.
Украинское население, спасаясь от преследований, бежало в русские города. Тысячи людей натравлялись в дремучие брянские леса под защиту русского государства. В глухих лесных деревушках, в городах находили они себе приют. Из года в год рос поток беженцев. Особенно увеличился он с началом освободительной войны. В 1649 гаду брянский воевода Н. Мещерский писал царю:
«В нынешнем, государь, во 157 (1649.—В. В.) году переходят из-за рубежа из литовских городов на твое государево имя на вечноя житье многие литовские пашенныя крестьяне женатые и холостые со всеми своими животы и станки, и садятца в селах и в деревнях и на пустошах во Брянском уезде за дворяны и детьми боярскими и в монастырских вотчинах. И во Брянск ко мне, холопу твоему, приезжают дворяне и дети боярские и монастырские стряпчия и бьют челом тебе, государю, а мне, холопу твоему, подают челобитныя, чтобы ты, государь, пожаловал их, велел тех перехожих крестьян записывать в книги и ко кресту приводить. И я, холоп твой, бес твоего государева указу принимать тех крестьян и ко кресту приводить и в книги записывать не смею потому, что их вдруг идет много. И о том, государь, вели свой государев указ учинить мне, холопу своему: велеть ли тех крестьян принимать и в книги записывать и ко кресту приводить?» (1).
Поляки неоднократно обращались к русскому правительству с просьбой не принимать беглецов, но эти просьбы остались без ответа. Более того, из Москвы к брянскому, карачевскому, севскому и другим воеводам порубежных городов была направлена грамота с требованием принимать и устраивать на жительство украинских беглецов. В то же время строго предписывалось отсылать назад шляхтичей, спасавшихся от гнева повстанцев.
Через порубежные города Брянск, Севск, Трубчевск русское правительство узнавало о положении на Украине. Через эти города, с помощью жителей, велись переговоры с Богданом Хмельницким, Отсюда позже оказывалась всяческая помощь его войскам.
Брянский уезд служил важным заслоном, прикрывавшим с севера повстанческие войска на Украине. Поляки не раз просили русское правительство пропустить их войска из Рославля через Брянский уезд к Почету и Стародубу. Эти города, как и укрепленное местечко Погар, были заняты отрядами казаков в первый же год войны и являлись важными опорными пунктами войск Хмельницкого. Если бы поляки овладели ими, они получили бы возможность ударить в тыл повстанцам. Русское правительство понимало это и не разрешало проход польских войск через Брянский уезд.
Между тем Хмельницкий повел переговоры с русским правительствам о пропуске через Брянский уезд к Рославлю казацких войск. Рославльский гарнизон доставлял много беспокойства Хмельницкому, т. к. нависал на фланге повстанческих отрядов. А кроме того, он сдерживал белорусских повстанцев, не давал возможности сильнее разжечь пламя борьбы в Белоруссии. Однако овладеть Рославлем войскам Хмельницкого не удавалось: на подходах к нему стояли сильные гарнизоны. Взять город можно было только ударом с тыла. А для этого надо было пройти через владения русского государства, через Брянский уезд.
В 1651 году черниговский наказной полковник Иван Шохов, стоявший со своим отрядом в Почепе, обратился к брянскому воеводе Великогагину с просьбой пропустить его с отрядом к Рославлю через Брянский уезд. Воевода запросил Москву. Оттуда ответили, что пропустить казаков можно при условии, что с ними не будет татарских отрядов. В Почеп были посланы брянчане Н. Юрасов, Р. Мачехин, В. Бородовицын, известившие Шохова об 'условиях перехода. В первых числах июня 1651 года четырехтысячный отряд казаков, имея при себе семь легких пушек, вышел из Почепа. Население Брянского уезда оказывало всяческое содействие казакам. Жители сел и деревень снабжали их продовольствием, помогали строить мосты, устраивать гати в болотистых местах.
Поляки не успели стянуть свои войска к Рославлю, и казаки внезапным ударом овладели городом.
Падение Рославля вызвало международный скандал. В переговорах русских послов с польскими последние обвинили русское правительство в открытой помощи повстанцам и требовали наказать брянского воеводу. В ответ русское правительство заявило, что отряды казаков самовольно прошли по уезду, а оказать им сопротивление брянский воевода не мог, так как войск в Брянске не было,
Когда же в 1654 году Россия открыто выступила в поддержку Хмельницкого, Брянск стал центром формирования войск для похода их на Рославль, Смоленск и другие города этого направления. Здесь были сосредоточены большие запасы продовольствия, которое направлялось в освобожденные от поляков районы.
Эта война с Польшей оказалась затяжной. Первые пять лет успех был на стороне русских, но затем поляки в союзе с татарами перешли в наступление. В 1664 году королевская армия при поддержке 20-тысячного татарского отряда двинулась к Москве. Им преградила дорогу русская армия под начальством Барятинского. Под Брянском в открытом поле произошло сражение. Силы оказались далеко не равными, и русские потерпели поражение. Город был взят и разграблен, а жители частично перебиты или уведены в плен. Лишь немногие, ушедшие заранее в леса, спаслись.
Как только польско-татарские войска отошли от Брянска, русское правительство направило в город несколько стрелецких полков с приказом в короткий срок восстановить и усилить брянскую крепость. Из окрестных и дальних сел согнали тысячи крестьян на заготовку и доставку леса для крепостной стены и на земляные работы. Сначала были построены укрепления на месте старой крепости, в самой верхней части Покровской горы. Окружность ее составляла почти тысячу метров. Высота дубовой стены колебалась от шести до восьми с половиной метров. Вдоль стены поставили девять четырех- и шестистенных башен высотой от 12 до 22 метров. На башнях располагалось 31 орудие и столько же «мостов» для стрельцов. Восстановили тайный ход из крепости к колодцу, стоявшему у речки Судок, и оборудовали новый тайный ход в Пушкарскую слободу. Когда эта крепость была возведена, решили пристроить к ней вторую, меньшую. Она составляла в окружности 850 метров и состояла из земляных валов, деревянных стен и семи башен высотой от 8,5 до 17 метров, на которых размещалось 15 орудий и 16 площадок для стрельцов.
Многие строители этой крепости осели в Брянске в качестве пушкарей, затинщиков, плотников, кузнецов. Потом по царскому указу заселены были крестьянами опустевшие было земли подгородной слободы, что располагалась между оврагами Судок и Белый Колодец (нынешний Нижний Судок).
Спустя 20 лет, в 1684 году, в Брянске насчитывалось 14 отставных дворян, девять приказной избы подьячих, три горододельца (ремонтировавших крепостные стены), 477 пушкарей и солдат, 68 посадских, 44 ямских охотника (ямщика) с семьями. Да сверх того, почти 500 крестьян жили в подгородной слободе.
К тому времени граница отодвинулась от Брянска далеко на запад. Город теперь мог жить и развиваться в нормальных условиях.
