Страницадефицит

Брянск. Его величество – дефицит!

О СПРАВЕДЛИВОЙ ТОРГОВЛЕ ДЕФИЦИТОМ

Так называлась моя заметка в «Брянском рабочем», опубликован­ная 28 марта 1990 года. Она вызва­ла множество откликов. Дело в том, что уже несколько лет, как торговля в привычном смысле слова в области и стране перестала существовать. Страна села на талоны. Все стало по талонам, кроме любви. Вот стандарт­ные сюжеты конца 80-х.

1987 год. Пенсионер С. Костиков в письме в газету возмущается, что по очереди купил сто крышек для кон­сервации, причем, в набор к крыш­кам ему засунули соусную ложку и игрушечного волка, чем увеличили стоимость покупки. Житель унечско-го магазина Урянский жалуется, что банку красных помидоров в сельпо можно купить только в наборе с бан­кой зеленых помидоров, а к рыбе минтай ему насильно прикладывают рыбу ставриду, хотя ему не нужна ставрида.

1989 год. Бдительные обществен­ные контролеры выяснили, что в магазине «Спорттовары» молодому человеку продали сразу 500 пар чер­ных австрийских колготок по цене 5 рублей за пару. Зачем, если не для спекуляции, молодому человеку 500 пар колготок?

В магазине «Брянский каравай» стали  принимать заказы  на дефи цитный торт «Брянский» (500 тор­тов в неделю) только по телефону из опасения, что при живой очереди любители сладкого просто разнесут магазин.

При проверке распределения авто­мобилей по очереди ветеранов вой­ны при Советском райисполкоме вы­яснилось, что из шестидесяти машин 25 достались «не участникам». Надо помнить, что на черном рынке «Вол­га» тогда уже стоила 40 тысяч, тогда как официальная цена — менее 20.

1990 год. Не представляя, что де­лать дальше Брянский горисполком решил передать продажу товаров на предприятия, в профкомы. Вы­шло еще хуже: в очереди за дефи­цитом записались все, в том числе и те, кто ранее о нем и не думал. И вот читатель Пуханов (предприятие из 140 работников) присылает в ре­дакцию свои расчеты, согласно кото­рым нужную ему швейную машинку он получит по очереди через 218 лет, а мебель — через 95. А вот звонок в редакцию от начальника цеха (300 работников): «На цех распредели­ли три махровых полотенца, и все переругались, некогда работать». Инженер МПМК-2 Зезюля: «В нашей организации на холодильники запи­сались 52 человека. По нормам один холодильник обещают раз в полтора года. Выходит, последний в очереди получит его через 80 лет. Абсурд!»

Никто не понимал тогда, что деньги в государстве тотального распреде­ления  просто перестали  выполнять свою функцию. Из-за боязни народ­ных волнений власть опасалась по­вышать цены, и пути рубля и товара, как и в начале 20-х годов, безнадеж­но разошлись. Товар исчез и спря­тался в подсобку, под прилавок.

Единственные, для кого тогда на­ступило счастливое время — так это работники ОБХСС. Суровые сотруд­ники изымали спрятанные товары из личных гаражей профсоюзных активистов, которым было доверено справедливое распределение. Акти­вистов предавали показательным су­дам — веселое было зрелище

Юрий Фаев